Психология подростка

Психология подростка. Как понять своего ребенка

Записки практикующе гопсихолога

Катерина Мурашова (Санкт-Петербург)

Телефонный звонок по обычному городскому телефону:

– Я – Михаил Ведерников, мы вместе учились в университете. Мне сказали, что ты теперь психолог и посоветовали...

О, Мишка! Сокурсник, энтомолог, «ботаник» в самом чистом виде. Мы не дружили, но, пожалуй, приятельствовали и на первом курсе входили в одну компанию. Я даже обрадовалась, хотя понимала уже, что повод Мишкиного возвращения в мой круг вряд ли окажется радостным. Так и оказалось.

Ребенок не хочет учиться! Младший сын, тринадцать лет. Второй брак. Первый Мишкин брак я помню отчетливо – она тоже наша однокурсница, не красавица, но чертовски обаятельна и харизматична, приезжая, семья была против женитьбы, но Мишка настоял, родился ребенок, а потом всё как-то очень быстро кончилось, и они разбежались… Теперь припоминаю: мне говорили, что потом Мишка женился на своей аспирантке.

– Кать, поверь, у нас в доме уже давно не жизнь, а какой-то непрекращающийся кошмар! Мне просто не хочется идти с работы домой. С головой у Витьки всё в порядке – это даже не обсуждается. Но! Раньше он учился в математической школе, легко поступил, и мог бы... Но он ни черта не делал, за уроки его приходилось сажать, угрожая ремнем! Ты представляешь, насколько это для нас «органично»! Разумеется, в конце концов, нас оттуда попросили – ваш мальчик, безусловно, способный, но мы готовы учить только тех детей, которые сами этого хотят. Мы решили: ладно, может быть, эта программа ему всё-таки тяжеловата. Перевели в обычную школу. Так там он совсем расслабился! Уроки не учит, конспекты не ведет, ему никогда ничего не задано, использует малейший повод, чтобы в школу не пойти совсем, врет напропалую…

– А что делает-то? Интересы какие-нибудь есть?

– Ни-че-го! Абсолютно ничего. Музыку бросил еще в прошлом году.

– А всё же? Уроки он не учит, ну надо же ему как-то проводить время.

– Гоняет на велосипеде, играет с друзьями в футбол во дворе, смотрит телевизор, играет в компьютерную приставку, иногда читает – преимущественно детскую фантастику, довольно глупую.

Нормальные такие занятия для мальчишки тринадцати лет. Конечно, родителям хотелось бы, чтобы Витька с сачком бегал и насекомых эфиром морил, как сам Мишка в этом возрасте… Ан нет.

– Каждый день коррида с утра, чтобы ушел в школу, коррида – вечером, чтобы хоть что-то из уроков сделал. Что он нам говорит, мне даже повторять стыдно. У жены волосы от нервов выпадают, ты можешь себе представить! (У самого Мишки до старости – густая шевелюра.) Мой старший тоже присоединяется, пытается помочь…

– Твой старший сын живет с вами?

– Да. Он, кстати, в двадцать четыре года защитился, сейчас пишет докторскую – что-то такое по теплофизике, я в этом плохо понимаю, – говорит с гордостью, – у нас с ним полное взаимопонимание. Иногда он уезжает поработать за границей, но всегда возвращается, здесь ему больше нравится.

– То есть недоделанный докторант Костик тоже пытается вразумить Витьку?

– Да, но всё бесполезно. Витька ему: отвали, братан-ботан! – и вся недолга! Если бы ему было хотя бы 15, я бы тут же, пинком отправил его в жизнь, пусть работает, почует что это такое, – продолжал бушевать Мишка, которому мама на третьем курсе давала с собой на практику порезанные на четыре части бутерброды (чтобы удобно было в рот класть). – Но ему только недавно тринадцать исполнилось, это просто физически невозможно! Но и так дальше жить тоже нельзя! Меня от этого мутит, недавно я подумал: а не снять ли мне где-нибудь квартиру? – и сам себе ужаснулся…

– Мишка, я, кажется, знаю, как это можно прекратить, – сказала я. Профессор воззрился на меня с безумной надеждой.– Перестаньте его заставлять.

– Назавтра он просто не пойдет в школу.

– Да, разумеется. Причем ваше решение относительно него не будет очередным наездом. Сейчас мы с тобой всё это обговорим.

Честно признаюсь читателям: Мишка был далеко не первым, кому я в аналогичном случае предлагала такое решение. Обычно отчаявшиеся родители мысленно крутили пальцем у виска и, разочарованные, уходили из моего кабинета обратно в свою борьбу.

Но Мишка – особый случай.

***

– Сын мой, мы бесконечно устали, – сказал Витьке отец. – К тому же ведущаяся у нас в доме война не приносит никаких результатов, кроме всеобщего озлобления и изнеможения. Проиграли все, но ты можешь думать, что ты – выиграл. По совету моей однокурсницы-психолога мы прекращаем военные действия. Если ты не станешь учиться, мы будем тебя еще пару лет кормить, как положено по закону, а потом – пойдешь работать в кафе, на автозаправку, ну или куда тебя там возьмут.

– Отец, ты что, прикалываешься? – спросил удивленный Витька.

– Нет, я говорю абсолютно серьезно.

На следующий день Витька в школу не пошел.

Сидел, смотрел телевизор, читал, потом пошел гулять – не терпелось рассказать друзьям о поразительных изменениях в его жизни. Друзья, как и ожидалось, пришли в неописуемый восторг и буквально изошли на зависть. Только один приятель из прошлой школы сказал по телефону: «Кажется, Витек, ты попал».

Прошло несколько дней, наполненных событиями для всех, кроме Витьки. Матери позвонила возмущенная классная руководительница, которой, конечно же, всё рассказали Витькины одноклассники, сослалась чуть ли не на статью конституции. Бывшая аспирантка холодно и отстраненно ответила: «Мы действуем в соответствии с рекомендациями психолога». – «А вам не кажется, что ваш психолог – идиот?!» – рявкнула учительница из дворовой школы, не привыкшая к церемониям. – «Идиотка», – педантично уточнила университетский доцент.

Через неделю новизна Витькиной ситуации улеглась, в школе накопились новые новости, к которым Витька уже не имел отношения. Утром Витьку никто не будил, но он неожиданно стал сам просыпаться и слушать, как домашние собираются на службу. Выглядывал из своей комнаты в коридор, ему приветливо кивали: «Доброе утро, Витя!» – и он прятался обратно. Брал книгу, но слова не складывались в строчки. Включал приставку, но быстро откладывал пульт. Сходил в школу на два урока математики (любил ее и после математической школы в ней легко блистал).

Еще через два дня вечером Витька пришел в кабинет к отцу и независимо сообщил: «Пап, все говорят, что вам на меня наплевать».

– Нет, что ты! – удивился Мишка. – Нам совсем не наплевать. Мы просто воевать устали.

– Но другие же родители воюют, лишь бы ребенок образование получил! Мама бы и дальше воевала, если бы ты ей не запретил. И Костик. А тебе получается всё равно, что я в официанты пойду.

– Да? – Мишка надолго задумался. – Ну, тогда знаешь, что получается? Получается, что я на тебе компенсируюсь. Я же чистокровный «ботан», как ты выражаешься. Меня моя мама, твоя бабушка, вместе с сачком под колпак посадила и пестовала – а я и рад был, мне лишь бы насекомых ловить и по определителю определять. А потом я влюбился в Наташу, Костикину маму, мы поженились, и выяснилось, что она меня пестовать и ухаживать за мной вовсе не собирается, а собирается сама жить, и ждет от меня, чтобы я… чтобы я был полноценным, взрослым уже. А я испугался ответственности и сбежал обратно к маме. А когда мне достался Костик, он уже был таким же, как я, я такое понимал и поэтому у меня с ним никаких проблем не возникло. А ты – другой. И вот теперь я от страха на тебя проецирую то, чего мне самому когда-то не хватило…

***

В этом месте Мишкиного рассказа я восхищенно захлопала в ладоши:

– Вот прямо так и сказал?! Старик, ты гений! Если тебе все-таки надоедят когда-нибудь твои четверокрылые, можешь попробовать себя в подростковой психологии!

– Так и сказал, – Мишка смущенно улыбнулся. – Но это же правда?

***

– Пап, ты со мной никогда так не разговаривал, – сказал Витька после долгой паузы и поиска слов.

– Ну да. Но я же, получается, на тебя за тебя и ответственность перекинул. И отношение получается другое.

И Витька вернулся в школу. И под свою ответственность – «включил голову». И оценки стали – блестящие. И теперь семья подумывает о возвращении в прежнюю школу.

А Мишка спросил меня:

– Я могу сделать что-нибудь еще?

– Да, – ответила я. – Напиши Наташе (первой жене – К.М.), что ты всё понял.

– Я любил ее безумно. Но это было так давно… – в Мишкиных глазах чуть ли не слезы блеснули. – Я боюсь быть неуместным.

– Она тоже тебя любила. Безумная любовь в этом мире не исчезает бесследно. Ей это нужно, поверь.

***

Выдержка из электронного письма Мишки ко мне:

«Это личное письмо. Но, мне кажется, ты имеешь право прочесть…»

Выдержка из электронного письма Наташи к Мишке:

«…Боже мой, Мишка, как же я не ожидала и как же благодарна тебе, милый! Мы оба были тогда виноваты, я должна была быть тоньше, внимательнее, но не сумела... Но как ты вырос с годами. Хотела бы и я… Хорошо, что Костик с тобой. Спасибо, спасибо, спасибо за всё...»