Ворона – птица мудрая

Крылатые проказники

 Сергей Азадов (Нюрнберг),

Константин Ришес (Нюрнберг)

Много ли мы знаем о славном птичьем семействе вороновых?

Вероятно, самым популярным его представителем является ворона. Бывает ворона серая, бывает черная, а еще в семейство входят ворон, галка, сорока да грач. Отчего-то среди людей сложилось не слишком почтительное отношение к воронам. Отсюда, наверное, в русском языке и возникли такие идиомы, как «проворонить», «ворон считать» и т.п. И еще – говоря о вороне, непременно вспомним мы крыловское – «Вороне где-то бог послал кусочек сыру…», ну и далее – как эта недалекая и тщеславная птица его лишилась, клюнув на льстивые комплементы хитрющей лисицы. Только напрасно обидел птицу Иван Андреевич – действительно, ее вокальные данные не столь высоки (чай, не в российской эстраде служит), но уж глупой ее никак не назовешь. В подтверждение тому расскажем несколько простых вороньих историй.

Известен случай, когда мучимая жаждой ворона пыталась напиться из кувшина, лишь наполовину наполненного водой. Узкое горло сосуда не позволяло птице дотянуться до вожделенной влаги. Тогда она, чуточку подумав, стала собирать небольшие камушки и забрасывать их в кувшин до тех пор, пока уровень воды в нем не поднялся настолько, что до него уже можно было дотянуться клювом. Кто научил этому ворону? Конечно же, Природа. Но, естественно, научить чему бы то ни было можно лишь существо, обладающее разумом. Отсюда напрашивается ответ на стародавний, однако не потерявший актуальности вопрос «думают ли животные?» Из рассказанного следует: думают, да еще как!

А вот еще эпизод, свидетелем которого стал один из авторов статьи: как-то осенью в горах Тянь-Шаня пролегающая по ущелью тропа вывела наш геолого-поисковый отряд к небольшой каменистой площадке. Решили устроить здесь короткий привал, тем более что место очень к этому располагало. Площадку окружали заросли орешника, из-под большого валуна сочился чистейший родник. В общем, самое подходящее место для отдыха. Поэтому спешились, дали отдохнуть и напиться лошадям, сами расселись на камнях. И только теперь обратили внимание на то, что среди камней валяется великое множество пустых ореховых скорлупок, будто кто-то регулярно приходит сюда поколоть орехи, не оставляя после себя ни единого ядрышка. Но мы точно знали, что, по крайней мере, на десяток километров в округе людей не встретишь. Вскоре всё стало ясно. Мы сидели в тени густой, низкорослой орешины. Вся площадка лежала у нас перед глазами. Вдруг над нею появилась выпорхнувшая из орешника ворона. Когда она достигла середины полянки, из ее клюва выпал какой-то предмет. Это был орех. Ударившись о камни, он как мячик подскочил вверх, затем упал и закатился в щель между камнями. Ворона, нисколько не смущаясь присутствием людей, опустилась на камни, большим черным клювом достала из щели целенький орех и, не проявив ни разочарования, ни гнева, снова взлетела. Набрав метров 15 высоты, она вновь выпустила плод из клюва. На этот раз при ударе о камень он разбился. Изобретательная птица села невдалеке и стала выбирать ядрышки из скорлупок. Улетела она лишь после того, как съела всю сердцевину ореха. Прошло несколько минут, и на наших глазах еще пара ворон таким же образом, повторив уже известный нам маневр, полакомилась орехами. И ведь не случайно птицы выбрали для колки орехов эту каменистую площадку: окружающие ее склоны для этой цели не годились – были покрыты густой травой. Видно, не зря наблюдающие ворон орнитологи поставили их на первые позиции по коэффициенту интеллекта IQ, назначаемому теперь не только людям. Вслед за воронами идут соколы, ястребы, дятлы, а замыкают этот табель о рангах перепелки, козодои, страусы.

Вороны, безусловно, птицы не только разумные, но и коллективистские. Проявляется это в их манере сбиваться в стаи и вдруг, как по команде (возможно, кто-то и подает таковую), сорвавшись с насиженного места, всей компанией отправляться к неведомой нам цели. Их коллективизм заключается и в способности к совместным согласованным и осмысленным действиям.

Довелось как-то наблюдать забавный эпизод из жизни уже городских ворон. Участников четверо – три вороны и кот, причем не какой-нибудь обитатель уютного дивана, а дворовой, матерый, судя по шрамам и порванному уху, – боец. Дело было зимой, и кот расположился на крышке канализационного люка, вероятно, теплой. Ему в тот день Бог послал изрядный кусочек копченой селедки, и он собирался полакомиться ею, но, как вскоре выяснилось, собирался слишком долго. А пока добыча лежала перед ним на земле. И вот тут-то и появились три вороны. Они уселись в полуметре перед котом, равномерно расположившись веером, и проявляли недвусмысленный интерес к его добыче. Предлагать ему спеть или помурлыкать, как некогда лиса вороне, они не стали. Поочередно, то одна, то другая птица делала скачок в сторону вожделенной рыбы, но кот, ощерившись, бросался навстречу, и ворона, продемонстрировав отменную реакцию, мгновенно отлетала на 1-2 метра. Преследовать нахалку кот не мог, чтобы ни на секунду не оставить без присмотра свой потенциальный обед, тем более что стоило ему двинуться в сторону одной, как обе другие вороны тут же делали попытку завладеть рыбой. Как только кот занимал исходную позицию, возвращалась на свою позицию и ворона. Эта сценка напоминала ту, что иногда можно увидеть на футбольном поле, когда прорвавшиеся к воротам противника два-три форварда «разыгрывают вратаря», делая ложные движения, имитируя удары по воротам. А когда вратарь ждет удар от одного нападающего, по воротам бьет другой. Так, в конце концов, произошло и с невезучим котом: когда он, окончательно рассвирепев на нахалку, отскочил от добычи чуточку дальше, одна из двух остававшихся на месте ворон молниеносно подхватила селедку и – далее по Крылову: «с ним была плутовка такова». В данном случае улетели все три.

А в одном из японских городов местные жители не раз наблюдали такую коллизию: городские вороны, живущие на территории университетского городка (отсюда, возможно, и их повышенная интеллигентность), часто крутились у перекрестка. Они дожидались красного сигнала для машин, но отнюдь не для того, чтобы чинно перейти дорогу. Когда машины останавливались, птицы спускались перед ними на проезжую часть и оставляли на ней грецкие орехи. После того как машины покидали перекресток, орехи оказывались расколотыми, а птицы – сытыми. Это, как видите, уже второй изобретенный воронами способ колки орехов.

Невольно задумаешься об интеллекте вороны, понаблюдав за поведением этой птицы, сидящей и что-нибудь поклевывающей прямо на проезжей части дороги. Завидев приближающий автомобиль, ворона не бросается в панике куда глаза глядят, и далеко не отлетает. Она спокойно отскакивает на обочину или пересекает сплошную осевую линию, разделяющую проезжую часть (наверняка зная, что автомобиль не вправе сделать то же самое) и там пережидает так некстати появившуюся машину, чтобы потом вернуться на прежнее место.

Канадский профессор Луис Лефевр, известный специалист по психологии животных, рассматривал соотношение размеров мозга птицы и ее тела. Он утверждает, что по этому показателю ворона в разы опережает голубя, как и многих других птиц. Недаром в сказках разных народов за этими птицами закрепилось словосочетание «мудрый ворон».