Идлиб: будущее в тумане

Мы часто, может быть, даже излишне часто встречаем название сирийской мухафазы (провинции) Идлиб то в ленте новостей, то в повестке разнообразных международных переговоров, на которых говорят то ли о быстрой грядущей победе, то ли о явном (или не очень) поражении. Победе – кого? Поражении – кого? Уточняют: России.

Как возник Идлиб

Когда проамериканская коалиция нанесла серьезнейшее поражение ИГ на востоке Сирии, удалось вынудить практически беспомощный режим Асада пропустить группировки, не принадлежащие к ИГ, в провинцию Идлиб, где власть достаточно устойчиво находилась в руках антиасадовских сил. Хотя, может быть, и не слишком устойчиво, да и сам лозунг «Долой Асада» объединял и объединяет многие десятки группировок, разнонаправленных и по религиозному, и по этническому, либо племенному признаку; а то и вообще светских группировок, чуть ли не марксистских. Тем не менее, мятеж против режима, одним из главных центров которого является Идлиб, продолжается до сих пор в разных частях провинции и по-разному: где-то открыто, где-то латентно, скрыто, пытаясь сберечь детей и кое-какое домашнее хозяйство.

Достаточно внезапное и громкое возникновение «Исламского государства» сначала в Ираке, затем в Сирии, а потом и по всему (не только исламскому) миру до сих пор вызывает недоумение и растерянность одних и категорические суждения других.

В кремлевской политологии уже аксиома – ИГ есть порождение Америки. А Америка вроде бы не сразу оценила силу явного врага, но потом разобралась, начала бомбить и вполне эффективно. Ирак, как было провозглашено, удалось освободить от тогдашнего ИГИЛа, восстановить рухнувшую после бесславного падения Саддама государственность. Увы, восстановить не до настоящего государства.

Исламское государство

Явление миру «Исламского государства» вызвало целую лавину разнонаправленных процессов не только в «мусульманском мире» – огромном конгломерате стран и культур, вовсе не едином, как некоторые пытаются его представить. Но – и в столь же не едином христианском мире, да и вообще – в МИРЕ.

Почему возникло христианство, почему ислам? Почему изначально присущее религии миролюбие время от времени перерождается в жуткую агрессию, и повод для нее находят или выдумывают в среде ближайших соседей? Заметьте, время от времени. От какого времени? Видимо, каждая религия содержит в себе и изначальное благо, и изначальные противоречия, и сопутствующие им катаклизмы. Уж столь мирный буддизм, однако воевали друг с другом столетиями империя великого буддиста-полководца Ашоки и огромная Индия, которая выросла в результате жестокого покорения народов, убежденных в истинности Шивы, Брахмы и других... Они, кстати, вернулись в Индию и в редуцированном виде сохранились на индонезийском острове Бали. Но ведь вся Индонезия, «страна трех тысяч островов», – это ныне 300 миллионов мусульман! Самая населенная мусульманами страна в мире, ну и что? Идеи всемирного джихада занимают там очень малое место, хотя можно наблюдать некоторую радикализацию ислама по сравнению с теми годами, когда я Индонезию неплохо знал.

Я искал ответы у религиоведов, историков, у новой плеяды культурологов, почему сегодня религия мирная, а завтра начинает резать всех вокруг? А еще через день – вновь всё тихо... Ответа, внятного ответа я не нашел. Аналитики, вроде Сатановского, кормят людей эрзац-правдой, дескать, в начале всего стоит «вашингтонский обком», который и «Талибан», и «Аль-Каиду», и ИГ создал, причем из чисто русофобских побуждений, и вот сейчас не знает, что со всем этим делать.

К началу сентября 2018 года в Идлибе собрались многие десятки тысяч членов оппозиции, по большей части вооруженных. Но ведь не только – к трехмиллионному населению, говорят, добавились в основном женщины и дети, но уж слишком многие из них – под ружьем. Туда, в Идлиб, с надеждой на хотя бы иллюзорную, пусть и неполную безопасность рванулись миллионы сирийцев – бедных, разоренных, голодных, подавленных.

Идлиб граничит с Турцией, но граница под замком. Но что делать, если на заставы двинутся миллионы? При этом Асад и вместе с ним Россия обещали: вот-вот, сейчас соберемся и уничтожим этот террористический гадючник. Войска уже были подведены, пробные обстрелы из дальнобойной артиллерии начались, но встретились Путин и Эрдоган в Сочи 17 сентября с.г., и наступление было остановлено. Мог бы, конечно, двинуться в наступление Асад, но на суше он – не соперник даже слабеньким боевикам, без российской авиации он бессилен.

А российские силы в связи с итогами, достигнутыми в результате встречи в Сочи, вынуждены заглушить моторы и оставаться на аэродроме. Причина убедительная – «во избежание гуманитарной катастрофы».

Что же было в Сочи на самом деле?

Есть интересы Турции в Сирии, с которой она граничит, в том числе и в Идлибе, на самой границе, да и вообще на Ближнем Востоке. И экономические, и чисто нефтяные, и стратегические. Еще в начале двадцатого века Турция – Османская империя – безраздельно владела этим регионом и потеряла его в конце двадцатых годов в силу собственного безнадежного одряхления. «Неоосманская» идеология Эрдогана имеет целью возродить прежнее влияние и на регион, и на все ближневосточные процессы. Турция – крупный игрок, и в политическом, и в экономическом отношениях. Но возрождение империи едва ли может иметь серьезные перспективы по вполне понятным причинам. Турки были угнетателями, и очень жестокими, огромного по масштабам арабского населения, попросту сбежавшего от турецкой пехоты. Это унижение арабы помнят до сих пор и едва ли скоро забудут. В интеллектуальных кругах могут еще упрекать османов за узурпацию халифата, который по всем законам должен принадлежать потомкам Пророка, а вовсе не туркам, людям совершенно иного народа. Тем не менее, в приграничном Идлибе Турция имеет весьма сильные позиции. Во-первых, близко от границы живут племена туркоманов (туркмен), близких турецким соседям и по языку, и по культуре. Во-вторых, большие группы вооруженной «умеренной оппозиции» получают от Турции вооружение и финансовую поддержку; другие группы, относительно даже независимые, не возражают против турецкого влияния по одной простой причине – Турция категорически против режима Асада.

Россия столь же категорически за режим Асада. Тот же Сатановский еще в конце августа предвещал: вот сейчас бомбить-бомбить-бомбить, и всё, и Идлиб падет! Увы, пророчество не свершилось.

Так что же это было там, в Сочи? Гуманитарные соображения – утверждают в России. При обещаниях, что вот! сейчас! Как в Алеппо, когда целенаправленно бомбили рынки и больницы, чтобы ликвидировать любую городскую жизнь и вызвать толпы беженцев. Но вот зачем повторять это в Идлибе? Кроме крайне сомнительной причины – сохранить и укрепить «легитимный» сирийский режим, есть еще одна причина, постоянно пропагандируемая на федеральных каналах – «мы круче всех». Но в Идлибе Россия вынуждена была уступить Турции. Потом нужно будет уступать другим игрокам в этой непростой игре, и каждый раз нас будут убеждать в очередной победе. Над кем?

Вполне возможно, что попытка взятия Идлиба будет предпринята войсками Асада уже в ближайшие недели. Сами по себе они этого сделать не смогут, необходима поддержка российской авиации и спецназа, численность которого до сих неизвестна.

Почему-то мне представляется, что и это не получится, даже если турецкие подразделения, расквартированные на севере Идлиба, уйдут от прямых столкновений. Ну, а уж если это случится, глобальных неприятностей не избежать. Конечно же, можно возразить, дескать, там, в Идлибе, есть отряды ИГ, запрещенного где только возможно; есть отряды ХТШ – «Хайат Тахрир аш-Шам», бывшей Джабхат ан-Нусры, еще ранее близкой к Аль-Каиде. Именно эти отряды оказывают главное сопротивление джихадистам ИГ. Изначально и они находились, да и находятся под международным запретом, но амбиции свои явно умерили, сферу действия сократили со всего мира до понятия «Аш-Шам», то есть Левант, или античная «великая Сирия».

Возможно, следовало бы попытаться умерить свой пыл и рискнуть договориться с этой достаточно мощной и влиятельной организацией, раз уж и она стремится уничтожить ИГ – главного нарушителя мировой стабильности.

При этом Идлиб до сих пор остается провинцией крайне проблемной, где все воюют, одни против других, другие против третьих... Единства нет, и это при том, что все – против режима Дамаска, но с разных позиций. Может ли это стать прообразом нового, демократического государства, может ли жуткий разнобой во мнениях положить начало гражданскому обществу? Не знаю.

Есть и другой выход – сдать Идлиб Асаду и заявить о полной победе. Это будет так называемая длительная консервация существующего положения, попыткf подавить любое сопротивление поднявшего голову населения.

Таков, увы, выбор.

Евгений Кочанов (Бонн)