Узел на границе. Турция и курды

И узел, по всей видимости, гордиев, то есть такой, который без топора не развязать. Здесь сплелись интересы разнонаправленные и несовместимые, интересы разных, зачастую конфликтующих сил разных стран и держав, даже – разных религий. Это – «три четверки», сирийско-турецкая граница длиной 444 километра.

Несколько долгих лет со стороны России сыпались обвинения, что именно через эту, предположительно намеренно открытую границу, переходили сотни подготовленных Пентагоном боевиков Исламского государства, чтобы потом перебраться в Россию и попытаться разрушить оплот мировой демократии. Не получится, господа, вы лезете, а мы принимаем законы: то об экстремизме, то об оскорблении престола.

У Турции зубы на эту границу заточены давно, а совсем уж недавно они в ходе объявленных операций дважды ее переходили, чтобы попугать живущих по ту сторону границы курдов. Это были по большей части рейды с невысокой эффективностью, пришел – ушел, ну, там пара перестрелок. С тех пор Эрдоган нахохлился и счел себя имеющим право на любые действия в окрестных странах (возможно, думает он, на «территориях», которые некогда были под властью Османской империи).

Не раз, не два, не три говорили аналитики об откровенно османистских (или «неоосманских») тенденциях либо устремлениях в политике Эрдогана. И каждый раз либо утверждения, либо сомнения: получится или не получится. Нынешняя турецкая операция с издевательским названием «Источник мира» мира не предполагала и мира не принесла. В имперском сознании Эрдогана прочный мир – это когда не будет курдов. Ненависть, можно предположить, почти биологическая, «кушать не могу».

Курды – неудобный народ. На сегодня их – более сорока миллионов. Все попытки добиться независимости были подавлены то уже исчезнувшими империями, то до сих пор невнятным «международным правом».

Курды сейчас разделены между Турцией, Ираком, Ираном, Сирией, есть они и в бывших советских республиках. При такой разрозненности, включающей и религиозное разнообразие (притом что большинство – сунниты, как большинство мусульман), курды сохраняют удивительно устойчивую национальную идентичность. Языковую – в том числе. Еще при прошлых режимах, военных ли, гражданских, предпринимались достаточно жесткие попытки насильственной ассимиляции, их «тюркизации». Курды ведь говорят на языке из группы иранских, вовсе не родственных тюркским. Говорили всегда и говорят до сих пор, имеют собственную прессу, информационные агентства, десятки содержательных сайтов в интернете.

В Ираке в обширном регионе, населенном преимущественно курдами, им удалось достигнуть не независимости, о которой они мечтают столетиями, но хотя бы широкой автономии в рамках Иракского государства.

Помню я Мустафу Барзани на лекции в Актовом зале МГУ, вдохновителя и организатора процесса достижения независимости. Помню также короткий разговор с ним. А вот сейчас Иракский Курдистан фактически сам по себе, более того – самый мирный, безопасный и процветающий экономически и социально регион до сих пор турбулентного Ирака. Для Турции – не самый лучший пример международного развития. Курдам не должно и помышлять не то что о независимости, но даже о хотя бы какой-то автономии.

Всё началось еще в конце 70-х – начале 80-х годов ХХ века после возникновения Рабочей партии Курдистана (РПК), организовавшей вооруженную партизанскую борьбу за независимость, и не где-нибудь, а в Турции. Идейные основы РПК представляют собой довольно эклектическую мешанину: от левого национализма до либертарианского социализма, но я полагаю, что примыкают к ней люди из идеологических соображений. Главное – борьба, в которой все средства хороши, вплоть до индивидуального террора. И нет никаких сомнений, что, несмотря на жесточайшие репрессии турецких властей, РПК и сейчас пользуется среди курдов, где бы они ни проживали, если не безраздельной поддержкой, то в любом случае симпатией.

Основатель РПК – Абдулла Оджалан (меня коробит такое написание фамилии Öcalan, по-русски этот звук еще в давние советские времена обозначался как Э. Вспоминаю пример... Эстонский остров Сааремаа, в прошлом, о котором как родине предков рассказывал мой ученый друг Михаэль фон Берг, назывался Ösel, на советских картах – Эзель. Тоже, может быть, ослом попахивает, но все-таки гораздо ближе к изначальному произношению. Стало быть, Эджалан, Эздемир, Эзиль...).

Харизматичный лидер Эджалан, тем не менее, считал курдское общество не вполне готовым к революционной борьбе. Но борьба-то началась, и сам Эджалан руководил ею с территории соседней Сирии, из региона, который местные курды, живущие там, именуют «Рожава» – «на западе». И – неудача. Жестокий ответ: никакой независимости от Турции или хоть какой-то автономии; никаких курдов у нас в Турции нет, никакого курдского языка нет и не было никогда. А те, кто постреливает там, – это отвязавшиеся дикие «горные турки».

Курдский язык, не близкий, как вы знаете, к турецкому, был запрещен, и лишь через несколько лет появилась официальная турецкая радиопрограмма на курдском, что-то вроде «Раша тудэй». Эджалан бежал, объездил много стран, прилетел в Москву, его встречал Жириновский (тюрколог, кстати, по образованию). Попросил политического убежища. Усилиями Примакова, возвеличиваемого в нынешней России, он был объявлен «персона нон грата» и выдворен из страны. Дальнейшие скитания забросили его в Кению, где он не без содействия западных разведок был схвачен турецкой спецбригадой и возвращен в Турцию. Вот уже двадцать лет находится в тюрьме на острове Имралы, что в Мраморном море. 40 научных трудов написал за это время. Портрет Эджалана появляется на каждой манифестации курдов здесь, в Германии. Мне нравятся они, друзей приветствую я по-курдски: «Рожьбашь!» – они обнимаются.

И всё-таки Рабочая партия Курдистана международно признана «террористической организацией». С этим связано достаточно сдержанное, если не негативное, к ней отношение. А поскольку Турция обвиняет всех курдов в терроризме, то... в Турции ли, в Ираке, в Сирии, всех их нужно «гнобить». При том что именно курды в авангардной роли сыграли важнейшую роль в разгроме вполне сформированных сил «Исламского Государства». Да, было там и американское оружие, и американское присутствие, в основном советники. Тем не менее, победа стала очевидной, российская пропаганда заявила о том, что, дескать, это мы, мы всех победили! Помнят жители дотла разбомбленного Алеппо (Халеба), одного из древнейших городов Земли. Не было там никакого ИГ, были там восставшие горожане, а также самые разные, частью спонтанно возникшие, оппозиционные организации, и религиозные, и светские. Цели указывал Асад: бомбить всех, кто против него.

Что же с нынешним «Источником мира»? То на 120 дней «прекращение огня», то на 150, то вновь угроза за угрозой. Турция хочет завладеть так называемой «безопасной зоной» шириной 20 миль (32 километра) и чтобы оттуда ушли курдские вооруженные формирования. Но там ведь еще и города, населенные преимущественно курдами, такие как Манбидж или Кобани, и в эту зону Турция намерена переселить миллион с лишним сирийских беженцев (преимущественно арабов).

Частично территорию занимают пришедшие сирийские правительственные войска, восстанавливают прежнее асадовское правление. Шансы невелики, население и городов, и селений привыкло уже само распоряжаться своей жизнью без руководства Дамаска и российских «центров по примирению». Есть еще «Сочинский меморандум», где Россия и Турция решают судьбу территорий Сирии, им однозначно не принадлежащих и не близких ни этнически, ни политически, ни ментально.

Когда американские войска покидали опорные пункты в регионе, местные жители бросались камнями, жалуясь: что ж вы нас бросаете, сволочи! Как радовались наши телевизионные «властители дум», когда, заняв территорию американского опорного пункта, наши «миротворцы» обнаружили кучу мусора, а эти объявили: бежали пиндосы, бросили все свои пожитки... И вот. Пришли «совместные» турецко-российские патрули, которых забрасывают не только камнями, но и «коктейлями Молотова», бутылками с зажигательной смесью. Что-то из «неуязвимых» российских танкообразных монстров уже спалили.

Курдские командиры извинились, дескать, русских-то мы не имели в виду... Кого они имели в виду? Сомнений маловато, но, думаю, что России в этой дурнопахнущей операции не стоило бы участвовать. И едва ли у нее предвидится близкий конец. Одно дело, когда Турция хочет переселить в 32-километровую зону сирийско-арабских беженцев; я не исключаю, что они не только не вытеснят живущих там курдов, но и примут какие-то их ценности, тем более что религия – суннитский ислам – у них одна. И другая ценность, вынудившая их стать беженцами, – неприятие режима Асада, столь усердно подпираемого Россией.

Я не вижу реального выхода из ситуации, когда кто-то стреляет, кто-то швыряется камнями и бутылками, взрыв вполне вероятен, и взрыв немаленький, а российская армия вещает: мы там примиряем, патрулируем, что может быть лучше? Вроде бы и Турции, о чьей абсолютно противоправной военной операции идет речь, тут и не было? Подождем, уж больно Эрдоган всегда был нацелен на уничтожение или ассимиляцию курдов – то, что именуется геноцидом.

Читать также:

1. Миграционный кризис ЕС и Турция. Журнал «Партнёр», № 10 / 2019. Автор С. Дебрер
2. Турция: от путча до репрессий. Журнал «Партнёр», № 8 / 2016. Автор Е. Кочанов
3. Наши соседи – курды. Журнал «Партнёр», № 5 / 2017. Автор Ю. Кротов