Mare nostrum, море для всех

Средиземное море – море рождения цивилизаций, море соперничества империй. Таким оно было и представляется сейчас любому человеку, знакомому хотя бы поверхностно с исторической наукой. Таким оно остается и поныне. Кто-то возразит: ведь есть еще Китай, Африка, Америка – огромный пласт населения человечества со своей древней историей! Но уж так получилось, что именно Средиземноморье породило культуру политическую, морально-этическую, гуманистическую и даже юридическую, которую в той или иной мере разделяют и принимают все страны, существующие на нашей планете. И просто вещи (да не вещи, конечно), которые называют «культурой»: литература, музыка, театр, мода, привычки, поведение на улицах и много чего еще. Каверзный вопрос: в каком более или менее крупном городе мира нет сейчас симфонического оркестра?

Здесь было начало, здесь были те, кто первыми на ненадежных гребных лодочках вышли в открытое море и стали его хозяевами. Финикийцами назвали их позже, назвали греки, еще не высунувшие свой нос за пределы каботажного взаимодействия с близлежащими островами.

Споры до сих пор идут – кто же такие финикийцы? Это ведь были города-государства, и иначе как жителями этих городов, этих очагов культуры и власти люди себя не ощущали.

Древняя Греция там началась и там кончилась. Централизация Александра Великого привела не к единой греческой державе, а к расползанию чисто «цивилизационной» компоненты эллинизма по всему миру: от Верхнего Тибета до завоеванной свирепыми готами Иберии. Но финикийцы-то были. Они беспрепятственно плавали по этому морю, чувствовали себя как дома в Тире и Сидоне, в других великих городах.

В Ветхом Завете (надобно его еще раз перечитать) видим свидетельства предоставления тирским царем «гуманитарной помощи» поднимающему голову Израилю при строительстве Иерусалимского храма. Те же семиты, единокровные братья всех тут живших, которых на длинном средиземноморском побережье зовут «ханаан». Так было, было то, что позднее называли генетическим единством.

Особый путь развития финикийской цивилизации двинул отважных моряков на запад – так возник могущественный Карфаген. До сих пор на восточном побережье Иберийского полуострова стоит замечательный город Картахена – так Карфаген произносится с испанским произношением. «Хананеев», правда, я там не видел. Впрочем, и на западном побережье полуострова, на берегу Атлантики, финикийские следы очевидны.

Владела всей этой акваторией Римская империя и название тогда у неё было – «mare nostrum», «наше море». Лишь много позже было введено в обиход понятие «mediterraneum», «средиземное». Это ведь действительно так. На первый взгляд и не посчитать, не понять, сколько же стран и сколько народов объединяет (или разделяет?) это не такое уж большое море.

Переселение народов не прекращалось, его движущие мотивы до сих пор не установлены. Пошли вперед гунны, вытесняя готов, – те-то еще раньше пошли! Не слишком убедительна скандинавская концепция: дескать, оттуда двинулись германские племена на завоевание всего мира. Откуда же «крымские готы», следы которых очевидны? Каким образом аланы, предки нынешних осетинцев, объединились с вандалами, явно германским племенем, прошли с боями всю Европу до крайнего юга Пиренейского полуострова, пересекли пролив, ныне называемый Гибралтарским, по восприятию на слух арабского «Джебель ат-Тарик».

В 5 – 6 веках на территориях нынешних Туниса, Алжира и части Ливии существовало достаточно мощное Королевство вандалов и аланов, иногда упоминают «и свевов», предков нынешних шведов. И это была уже морская держава, но, возможно, еще на основе гребных судов, прародительницей которых были греческие триремы.

Тем не менее, они владели Сицилией, Сардинией и Балеарами... А в 455 году захватили Рим, две недели владели им, основательно пограбив. Особых разрушений не было, термин «вандализм», ставший популярным уже во времена Великой Французской революции, в общем-то, не имеет под собой реальных оснований.

Королевство было уничтожено менее чем через столетие, когда армия Велизария, великого византийского полководца времен императора Юстиниана, высадилась близ Карфагена, тогдашней столицы Королевства вандалов. Задействовано было почти шесть сотен кораблей, весьма солидный по тем временам флот. Гелимер, последний король вандалов, сдался и был отправлен в Константинополь.

Следов королевства на севере Африки практически не осталось, впрочем, как и следов мощного византийского присутствия. Всё стерло наступление ислама, «первый джихад» в 7– 8 веках. Арабским вторжением были уничтожены все доступные следы прежних цивилизаций на Ближнем и Среднем Востоке, в Северной Африке, в части Европы.

Арабы – жители пустыни, но флот у них был. Вероятно, помогли близкие к морю местные жители, обращенные в ислам. Захвачены были практически все доступные средиземноморские острова, юг Италии, юг Франции... Потом всё поутихло, море «успокоилось» до возвышения Османской империи, которая, уже в «парусный век», надолго стала хозяйкой Средиземного моря. Под угрозой оказалась вся европейская цивилизация и российская – тоже ее неотъемлемая часть.

Русско-турецкие войны – это отдельная тема, но нельзя не сказать, что российский флот достойно показал себя в этом противостоянии. Имена адмиралов Сенявина, Ушакова овеяны славой и навсегда вписаны в плеяду российских героев.

Но на самом Средиземном море над объединенными силами Западной Европы доминировал османский флот. Это доминирование было подорвано битвой при Лепанто, недалеко от греческих берегов. В октябре 1571 года турки были разгромлены и уже не могли дальше угрожать европейским портам.

Отдельные атаки имели место, но уже редкие и неубедительные; в какой-то степени их заменила активизация так называемых «берберийских пиратов», отдельных флотов Алжира и Туниса, фактически вышедших из подчинения Стамбулу. Эти морские разбойники грабили прибрежные города Испании и Франции, топили корабли на морских путях, обращали в рабство моряков, продавали их потом на оживленных невольничьих рынках.

Тут впервые в дело вмешался недавно возникший американский флот. Капитан Декейтер, не раз уже участвовавший в морских сражениях, в 1815 году разбил пиратский флот и надолго обезопасил и трансатлантические коммуникации, и судоходство на самом Средиземном море. Декейтер считается национальным героем США, его именем назван город в штате Иллинойс, несколько населенных пунктов и округов в других штатах.

Потом началась эпоха паровых судов и радикальная модернизация военно-морских флотов. Соперничество в Средиземноморье приобрело совсем иной характер.

Людей, живущих по берегам Средиземного моря, стали называть «людьми средиземноморского типа», будь то греки, итальянцы, израильтяне или южные славяне: черногорцы, сербы, хорваты, вальяжные и вспыльчивые, оптимисты и шутники, среди нас это – одесситы...

Сейчас Средиземное море вновь становится морем раздора, но причиной стало не военное соперничество, а как, ни странно, технологический прогресс. Глубинная морская геологическая разведка выявила у восточных берегов Израиля гигантские придонные запасы нефти и газа, и вот, уже в начале ушедшего несчастливого года, начались первые поставки газа и в собственно Израиль, и в соседний Египет.

Под газовым месторождением «Левиафан», на глубине где-то шести километров, было обнаружено еще и целое море нефти. Гонка началась: близ Кипра – запасы немеряные, да еще у других островов.

И тут возникла целая череда противоречий. Право Израиля добывать газ на своем шельфе оспаривает Ливан, утверждающий, что именно он должен быть там хозяином. Турция шлет военные корабли, сопровождая морскую геологоразведку близ кипрских берегов, ссылаясь на весьма спорное соглашение с Ливией и на право Турецкой республики Северного Кипра, которую никто, кроме самой Турции, не признает.

«Зреет война, – орут паникеры – за газ, за нефть»... Не будет, конечно, никакой войны в обозримом будущем. А между тем потребление нефти в мире падает, цены – тоже и вовсе не из-за пандемии. Экологические аргументы играют тоже свою роль по мере возможной реализации, и нефть всё больше становится объектом глубокой переработки. Еще Менделеев писал, что сжигать нефть – всё равно, что сжигать ассигнации.

Возможно, нефть со временем «спустится» с вершины приоритетов, определяющих стратегию целого ряда государств, формирующих бюджеты и национальные проекты. Надеюсь, что именно так и будет происходить с нефтью Восточного Средиземноморья.

Мрачным памятником этой уходящей эпохи в Средиземном море станет «триумфальный» поход российского реликтового корабля «Адмирал Кузнецов» с густым черным шлейфом за кормой в Сирию.

Евгений Кочанов (Бонн)

Читайте также:

1. Турция в меняющемся мире. Журнал «Партнёр», № 11 / 2020. Автор Е. Кочанов
2. Аравийский полуостров: между прошлым и будущим. Журнал «Партнёр», № 12 / 2018. Автор Е. Кочанов