АФЕРА ТЕЛЕКОМА

Александр Карин (Берлин)

Когда речь идет об охране приватной сферы, например, неприкосновенности жилища или тайны телефонных разговоров, шутки с немцами плохи. Вот уже который год министр внутренних дел Вольфганг Шойбле добивается расширения полномочий полиции и спецслужб с тем, чтобы они могли, например, тайно проводить онлайн-обыски на частных компьютерах потенциальных террористов — с санкции судьи! и только в исключительных случаях! И каждый раз его инициатива наталкивается на сопротивление правозащитников и общественности. Ограничений и бумажной волокиты столько, что себе дороже.

Если же выясняется, что сыщики полиции или спецслужб всё же пренебрегли установленным порядком и действовали на свой страх и риск, то шум поднимается такой, что хоть святых выноси. Порой дело и до Конституционного суда доходит, как в случае с обыском в редакции журнала «Цицеро».

Но это что! Германию сотрясает скандал флагмана немецкой телекоммуникационной индустрии, фирмы Дойче Телеком.

Оператор слушает!

Сюжет этой истории довольно прост. Бывший монополист Телеком, неуклонно теряющий позиции на немецком телефонном рынке, прежде всего из-за своей неповоротливости, решил выяснить, кто это из ведущих менеджеров концерна выносит сор из избы, сливая журналистам конфиденциальную коммерческую информацию. Причем не самую презентабельную. Поначалу считалось, что нанятые частные детективы просто анализировали телефонные привычки ведущих членов наблюдательного совета. Благо звонили они, храня верность фирме, с телекомовских номеров. Очень удобно. Распечатки под рукой.

К тому же с недавних пор немецкие телекоммуникационные операторы обязаны в течение полугода хранить в своих электронных базах данных сведения об абонентах: какой номер был набран, длительность разговора, дата и время звонка. Если звонили с мобильного телефона, то из какого места. В электронный банк заносится также адрес, по которому было отправлено электронное письмо, и его титульная графа. С будущего года будут на полгода архивироваться маршруты передвижения по всемирной паутине немецких пользователей Интернета.

Допуск к такой информации имеют только полиция и органы юстиции при наличии судебной санкции и если речь идет о раскрытии особо тяжких преступлений.

У частных детективов таких полномочий нет, но уж очень велико было искушение — вот она, база данных! Впрочем изучением телефонных распечаток они, похоже, не ограничились. Появились сведения о том, что слежка была поставлена на широкую ногу: проверялись, в частности, приходы и расходы на банковских счетах членов наблюдательного совета и состоящих с ними в контакте журналистов, а по мобильным телефонам рисовались схемы передвижения их владельцев.

Слежка онлайн

Современная техника позволяет в режиме реального времени каждые две секунды устанавливать, где именно находится хэнди. Если два аппарата оказались в одной точке, значит абоненты встретились. Не проблема и послушать, о чем они говорят. У всех расхожих моделей мобильных телефонов практически нет защиты от прослушки. Такую защиту ставят на свои аппараты только отдельные мало кому известные фирмы-производители — Бьюком, Роде энд Шварц, Сагем. Стоят такие телефоны от двух тысяч евро. Прослушать разговор по ним невозможно, но определить, где он находится, какой номер был набран и сколько длилась беседа — всё равно не проблема.

Скорее всего, в ходе следствия будут выявлены и другие детали. Как и заказчики слежки. Нынешний шеф Телекома Рене Оберманн уверяет, что сам он — ни сном, ни духом. Всё, дескать, происходило либо до него, либо без его ведома. Эх, если б не одна мелочь, на которую обратили внимание репортеры еженедельника «Шпигель».

В ноябре 2006 года деньги на оплату гонорара частному детективному агентству были переведены с бухгалтерского счета, которым заведовали совместно Оберманн и председатель наблюдательного совета Телекома, в прошлом главный немецкий «почтальон» Клаус Цумвинкель. «Если это так, — оправдывается Рене Оберманн, — то это произошло без моего ведома». Он, дескать, не подписывал расходной квитанции.

Гонорар, между тем, был весьма солидный — свыше миллиона евро. Не заметить такой расход, даже если деньги не твои личные?

Куда смотрел главный собственник

Пикантность всей этой истории придает то обстоятельство, что совсем уж безучастным немецкое государство в ней не является. Во-первых, это именно оно распорядилось полгода хранить данные абонентов. Во-вторых, немецкое государство по-прежнему является крупнейшим акционером приватизированного ранее Телекома. Поэтому волей-неволей часть ответственности за произвол в концерне ложится и на государственные плечи.

Куда же смотрел главный собственник? Неужели ничего нельзя предпринять, если крупный концерн начинает играть в «большого брата». Кто кого, собственно, тут контролирует? Ведь в наблюдательном совете Телекома сидят и представители немецкого государства! Есть и федеральный уполномоченный по охране тайны личных данных. Но Петер Шаар только руками разводит:

«Мои сотрудники могут в любое время нагрянуть на любое предприятие и проверить всю их документацию. Но на практике такое случается крайне редко. Кадров у меня мало. Сфера телекоммуникаций — это сотни предприятий, а занимаются ими только семь сотрудников».

С точки зрения Петера Шаара и других немецких правозащитников, необходимо отменить практику полугодового хранения телефонных данных. То, что задумывалось для повышения безопасности в стране, теперь само стало фактором риска. Вольфганг Шойбле оказался в цугцванге:

«Я понимаю, что общественность обеспокоена. Поэтому нам следует приложить еще больше усилий с тем, чтобы люди поняли: государство стоит на страже их прав, а не угрожает им».

Задача не из простых. Но еще труднее будет самому Телекому вернуть подорванное к нему доверие клиентов, а это почти половина имеющих в Германии телефон.