Александр Карин (Берлин)

После десятилетия бурного экономического развития России грозит замедление темпов роста ВВП, что поставит под вопрос и социальную стабильность в стране. К такому выводу пришли в Берлине экономисты из России и Австрии. Они считают, что существующая российская экономическая модель себя исчерпала.

В первые годы нового столетия среднегодовые темпы прироста российского ВВП составляли семь процентов. Впредь, однако, рост экономики России замедлится до 3-4 процентов в год. Для промышленно развитых стран Запада даже такой рост считается более чем удовлетворительным. Для России же – одной из стран с переходной экономикой - снижение темпов экономического развития может обернуться социальной дестабилизацией.

Об этом говорил, выступая в Берлине в рамках «Ходорковских чтений», Кирилл Рогов из гайдаровского Института экономической политики «При росте в 3,5 – 4 процента, - пояснил он, - подавляющая часть населения не ощутит никаких позитивных последствий в силу неравенства распределения доходов». Такие низкие для России темпы роста, убежден Рогов, будут недостаточны для того чтобы поддерживать социальную стабильность.

Экономика внутреннего спроса

В начале своего выступления Рогов показал график динамики цен на нефть за последние 40 лет. Сейчас цена одного барреля (159 литров) в Европе превышает 120 долларов, а в конце 90-х годов - порой опускалась ниже десяти долларов. Было бы, однако, упрощением, считает Рогов, напрямую связывать экономический рост в России с банальным перераспределением нефтедолларов в нулевые годы. Это была, по его словам, «сложная система экономики, растущей за счет постоянного увеличения внутреннего спроса и внутреннего потребления». При среднегодовых темпах роста ВВП в 7 процентов, расходы российских домохозяйств увеличивались в год в среднем на 8,3 процента в начале десятилетия, а в 2004 – 2007 годах - уже на 12,8 процента. Среднегодовой рост оборота розничной торговли составлял в те же периоды более 9 и 14 процентов соответственно. То есть повышение доходов и расходов домохозяйств значительно опережало рост промышленности и ВВП, что стимулировало экономику. «Но, - указывает Рогов, - невозможно бесконечно обеспечивать очень высокие темпы роста доходов, а с ними и внутреннего спроса».

Всего станет меньше

Прогноз российского экономиста разделяет Гунтер Дойбер (Gunter Deuber) – главный аналитик по странам Восточной Европы австрийского Raiffeisen Bank, активно ведущего дела и в России. «В предстоящие годы, - заявил он, - в России всего станет меньше: и рост ВВП, и рост потребления, и в особенности роста доходов». Имеющиеся показатели привели аналитика к выводу о том, что прежний потенциал экономического развития России фактически исчерпан и поддерживать темпы роста минувших лет будет очень трудно.

Опираясь на официальные российские данные и цифры МВФ, Дойбер наглядно продемонстрировал наличие растущего дефицита в несырьевых секторах экономики России. «Налоговые поступления в таких сферах практически не увеличивались, - отметил он. - Это свидетельствует об отсутствии роста в несырьевой экономике России и о том, что государство становилось структурно всё менее эффективным». Поясняя свою мысль, эксперт отметил, что в прошлом главной силой российской экономической модели была «суперсолидная» бюджетная политика, вернуться к которой Россия не сможет, по его прогнозу, раньше 2015 года. И это, удивляется Дойбер, при крайне высоких ценах на сырье. Значит, делает он вывод, изъян - в самой системе, которая практически сводит на нет дивиденды от сырьевого бума. «России необходима постоянно растущая цена на нефть, - подчеркнул аналитик Raiffeisen Bank, - чтобы иметь сбалансированный бюджет и положительное сальдо внешнеторгового баланса». По его оценке, мировые цены на сырье и энергоносители должны в ближайшие два – три года еще раз удвоиться, чтобы Россия могла обойтись без смены существующей экономической модели. Но такой скачок цен на сырье неизбежно приведет к глобальному кризису и рецессии мировой экономики с весьма плачевными последствиями и для России. Получается замкнутый круг.

Ножницы конкурентоспособности

Положение усугубляет слабая конкурентоспособность российской экономики. С одной стороны, пояснил Кирилл Рогов, в России очень дорогой труд, высокие зарплаты, поэтому она не может конкурировать с такими странами, как Китай или Индия в их нишах. С другой стороны, Россия заметно уступает и странам Западной или Центральной Европы с дорогой рабочей силой, производящим сложные продукты с гораздо более высокой добавленной стоимостью, но имеющим при этом намного лучшую деловую и институциональную среду. «У нас же, - отметил Рогов, - есть дорогой труд и плохие институты».

Оба эксперта озабочены также снижением инвестиционной привлекательности России. Опередив всего за несколько лет все страны с переходной экономикой по доле ВВП на душу населения, то есть, став самой богатой среди них, она вместе с тем теперь уступает большинству таких государств по качеству делового климата – индексу «doing business». Эту ситуацию Рогов называет «ножницами конкурентоспособности».

«Россия перестала быть для зарубежных инвесторов беспрекословной историей успеха», - считает и Гунтер Дойбер. По его оценке, и сам Путин не является для них бесспорным гарантом стабильного экономического развития, о чем свидетельствует тот весьма примечательный сигнал, заявил Дойбер, что прежде всегда пропутинский Совет по иностранным инвестициям в России не оценил однозначно позитивно предстоящую «рокировку» в Кремле.