Маму мы не отвлекаем. Маленькие рассказы для детей

Старшая сестра

Брат у меня маленький и такой непонятливый. Всему приходится его учить. Вот я и учу.

– Серафим, не ешь руками! Серафим, не рви книжку! Серафим, писать нужно в горшок!

Я уже многому научила брата. Посылать воздушные поцелуи. Прыгать по кровати. Варить куклам суп. Кричать, как индейцы. Ходить в маминых туфлях. Танцевать как принцесса. Обнимать папу с разбегу. И рисовать на обоях.

Целый день учу Серафима. Устаю, конечно. Но ничего не поделаешь. Я ведь старшая сестра.

Про несправедливость в жизни

Когда у моего брата спрашивают, где у него носик, и он правильно показывает, то все радуются и говорят ему «Молодец!». Он пока научился показывать только нос, рот, щеки и глаза. Даже уши не знает, где у него растут!

Я же стою рядом и тоже всё показываю: левую руку с правой рукой не путаю, и знаю, что в конце ног щиколотки живут!

Но меня никто не хвалит…

Самая любимая игрушка

У меня много игрушек: куклы в платьях пышных, коляска розовая, медведи плюшевые, собака, жираф и заяц, есть кубики и конструктор, юла и мячи. Но все они мне надоели. Ни с чем играть не хочется.

Но как только брат мою игрушку возьмет, то мне она вдруг становится ужасно нужна, даже если это старая корова с отломанным рогом.

– Это моя корова! Отдай! – говорю я Серафиму. Но он не отдает, отворачивается и игрушку к себе прижимает.

Тогда я тяну корову к себе, а Серафим – к себе. Я плачу. И Серафим плачет.

Прибегает мама:

– Возьми другую, – просит она и протягивает мне пупсика. – Это же твоя любимая игрушка.

Но я не хочу играть с пупсиком и продолжаю тянуть корову, потому что самая моя любимая игрушка та, что брат в руке держит.

Повторюша

Я всегда говорю брату: «Повторюша, хрюша!», – потому что он всё за мной повторяет.

Я кричу, и брат кричит. Я показываю язык, и Серафим высовывает язык. Я бросаю игрушки, и брат тут же разбрасывает игрушки по полу.

А однажды, когда Серафим мешал мне строить башню, я его ударила. Брат взял в руки кубик и тоже меня ударил: больно-больно, прямо по голове. Я заплакала и хотела толкнуть его, но потом передумала.

Лучше покажу Серафиму, как зарядку делать. И книжки научу читать – пусть брат у меня сильным и умным вырастет.

Про зубную щетку

Когда мы с Серафимом деремся из-за игрушек, то мама всегда говорит, что у нас с братом всё общее.

А вот когда я утром своей зубной щеткой чищу зубы себе, а потом Серафиму, то мама ругает меня. Она говорит, что у каждого должна быть отдельная щетка и что у брата и у меня во рту живут свои микробы.

Не понимаю, почему игрушки у нас с братом должны быть общие, а микробы – у каждого свои.

Кем быть?

Когда меня спрашивают, кем я хочу стать, то я говорю, что не знаю.

Вообще-то, мне нравится быть принцессой. Люблю, когда мама наряжает меня в пышное платье и волосы по кругу в косу заплетает – настоящая корона получается. И туфельки у меня розовые есть: с цветочками и на каблуках, хотя и совсем маленьких.

Но вот когда я такая красивая за стол сажусь, начинаю макароны рукой есть и рот скатертью вытирать, то мама всё время меня одергивает и говорит, что принцессы себя так не ведут.

А еще принцессы громко не кричат! По кровати не прыгают! По полу не катаются! С братом не дерутся и игрушки у него не отбирают! Зато всё это, по словам мамы, делают разбойницы. Поэтому разбойницей мне тоже нравится быть.

Говорю же, я еще не решила, кем стать.

Маму мы не отвлекаем

Мама дала нам с братом карандаши и по листку бумаги:

– Рисуйте и меня не отвлекайте! Мне нужно посуду помыть, – сказала она и на кухню ушла.

Серафим не стал рисовать, он смял листок, потом пожевал его чуть-чуть и выплюнул. Вместо рисунка у него снежок получился.

А мой листок быстро закончился, я его и с одной стороны, и с другой разукрасила: ни одного места живого не оставила.

Рисовать еще хочется, но МАМУ МЫ НЕ ОТВЛЕКАЕМ.

Смотрю, а Серафим на полу рисует. Я у него карандаш тут же отняла:

– Нельзя, – говорю, – на полу рисовать. – Всё равно ничего не видно. Давай лучше на обоях порисуем. Они белые!

И что тут смешного?

Когда мой брат упадет, то мама всё бросает и бежит к нему. Она хватает Серафима на руки и носит, носит, приговаривая: «У собачки боли, у кошечки боли, а у Серафимушки не боли…»

А когда я упаду, то мама ко мне не бежит, а просто спокойно говорит: «Не бегай так быстро!» или «Надо быть поаккуратней». Но если громко поплакать, то мама всё-таки обнимет и ногу больную поцелует.

А вот если папа головой о полку ударится или споткнется сильно, то мама к нему не бежит и ничего папе не говорит. Она так начинает хохотать, что даже слезы на глазах появляются.

И что тут смешного, не понимаю…

Куда пропала мама?

Вечером, когда на улице темно, мы всей семьей играем в прятки. Прячемся по очереди. Первая всегда начинаю я, а папа с мамой и Серафимом на кухне стоят и до десяти считают.

Мне нравится за большим папиным креслом сидеть или за диваном и оттуда громко кричать: «Ку-ку-у-у!»

После меня Серафим прячется, но его искать не интересно, он ВСЕГДА за дверью стоит и ВСЕГДА нам навстречу сам выскакивает.

А потом папина очередь наступает. Он прячется долго: до десяти приходится считать два или три раза. Папа только один раз «куку» кричит, а потом молчит. Прячется он хорошо: под кровать в самый пыльный угол заползет или же за мамиными платьями в шкафу укроется. Но мы его всё равно быстро находим, потому что папа всё время хихикает.

Но лучше всех в нашей семье прячется мама. Она никогда не «кукукает» и сидит тихо, как мышка.

Однажды мы целый час ее искали, но так и не нашли. Весь дом перевернули, но ее нигде не было. И тогда папа серьезно сказал:

– Наша мама ПРОПАЛА!

Я заплакала. И Серафим заплакал.

И вдруг мама с кактусом в руках спрыгнула с подоконника и сказала:

– Как же хорошо я отдохнула. Давайте еще сыграем!

Но мы не согласились.

Моя мама – Солнце

– Мама, мамочка! Давай почитаем! – тычу я в маму книжкой.

– Ма-а-ам! Дай а-а-а-ам! – дергает брат маму за платье.

– Помоги мне трубу подержать! – просит из ванной папа.

Но мама стоит на месте – она чистит картошку.

И вот я думаю: в книжке написано, что все планеты вокруг Солнца крутятся, а у нас дома все крутятся вокруг мамы. Значит, моя мама – Солнце!

Про пап…

Мы едем на пруд, через деревню. По пути всё время с братом в окно смотрим и головами в разные стороны вертим, чтобы ничего интересного не пропустить.

– Корова! Корова! – кричу я.

– Му, му-у-у! – радуется брат.

Едем дальше…

– Коза! Коза! – еще громче кричу я, потому что козы встречаются реже, чем коровы.

– Ме-е-е-е-е! – старается во всю брат.

Папа останавливает машину, выходим:

– Смотри, Серафим, это мама-коза и маленький ребеночек – козлик, – говорит брату мама.

Брат внимательно смотрит, а потом спрашивает:

– А папа де?

– А папа-козел на работе, – отвечаю я за маму.

Про ножки

Когда мы идем гулять с папой и мамой, то Серафима всегда везут в коляске, а меня ногами заставляют идти, потому что я уже большая. Вначале я впереди бегу и папу с мамой поторапливаю. Потом я рядом с родителями иду, потом на маминой руке вишу, а потом вдруг останавливаюсь и говорю:

– Всё! У меня ножки болят! Папочка, возьми меня на ручки. И тогда папа сажает меня на плечи.

И вот я уже не иду, а еду – за папины уши держусь и на всех с высоты смотрю. Мама сверху маленькая: на каблуках, а даже до папиного плеча не достает. Вот поэтому, когда мы гуляем без папы, ножки у меня не болят: всё равно мама меня не поднимет.

Полностью цикл рассказов «Маму мы не отвлекаем» можно прочитать

на сайте автора: https://www.gunderanastasia.ru

Читайте также:

1. Как обрести доверие подростка. Журнал «Партнёр», № 11 / 2016. Автор К. Мурашова
2. Психология подростка.Журнал «Партнёр», № 9 / 2016. Автор К. Мурашова