Русские в Константинополе, Стамбуле. Перекличка времен

И дольше века длится бег…

Мне говорили: всё промчится.

И всё течет. И всё вода.

Но город – сон, который снится,

Приснился миру навсегда.

(«Константинополь», 1920. Дон Аминадо)

К вратам Царьграда русские воины стремились с Х в. О Константинополе грезили российские императрицы и императоры. Но, по иронии судьбы, в ноябре 1920 г. русские корабли вошли в бухту Золотой Рог с остатками разгромленной белой армии генерала Врангеля – после Крымской эвакуации. Люди покинули Россию из-за революции, Гражданской войны, несогласия с диктатурой большевиков. То был поистине библейский исход. Спустя век история повторилась – с иными беженцами, оставившими дом после 24-го февраля 2022 г. из-за неприятия войны, развязанной РФ против Украины.

1920-1923 годы

Когда в 1917 г. в Петрограде вспыхнул мятеж, все поехали в Москву, оттуда в Киев – Одессу – Ялту. Там Россия закончилась. И в конце Гражданской войны 100 тысяч русских на 160-ти кораблях отплыли к турецким берегам. Первым городом, их приютившим, стал Константинополь.

Они не планировали уезжать надолго: большевиков вот-вот скинут, и всё будет, как прежде. Многие бежали, ничего не прихватив. Кто-то брал с собой фамильные иконы, семейные фотоальбомы, туалеты, драгоценности. Их ждало тяжёлое испытание: ни хлеба-соли, ни работы, ни программы госпомощи. Радовались, что Константинополь вообще дал приют. «Сказочный город, весь залитый солнцем… тонкие иглы минаретов, белосахарные дворцы... маленькие лодочки-канки... море красных фесок... флаги… как на параде. Как в праздник!» – таким привиделся Константинополь впервые А. Вертинскому. Но то был мираж.

На кораблях, перевозивших беженцев, свирепствовал тиф – карантин длился до сорока дней в тесноте, жажде, голоде. Турки продавали насущное с плавучих лодчонок по немыслимой цене: за ведро воды платили золотыми рублями, в ход шли обручальные кольца, бриллиантовые серьги, иконы. На берегу добытые пиастры и лиры тут же исчезали. Помощи Русского Земского и городского союза хватало не на всех – люди не ели днями. Скромные пайки выдавали британская и французская военные миссии. Детям и женщинам помогал американский Красный Крест. Супруга русского генконсула помогла устроить бесплатное питание для 200 человек.

В русском посольстве разместили госпиталь и общежитие, в консульстве – комитет российского Красного Креста. За три года были открыты госпитали, амбулатории, приемные покои, зубные кабинеты, родильный и детский приюты, аптеки, санатории, инвалидные дома. Главный комитет Союза русских городов организовал русскую гимназию, детский сад, профессиональные курсы, читальни и библиотеки.

В знаменитом отеле «Pera Palace» остановились разве что VIP-изгнанники. Кому-то хватило пиастров на пансион. Кто-то устроился в русском посольстве на улице Пера: в кабинетах и приёмных, на лестнице, летом под пальмами в саду. Остальные заняли заброшенные грязные дома, оставшиеся после поражения Турции в Первой мировой, но и ночлежек на всех не хватило. «Мы мечтали о том, что накопим много денег, купим себе фальшивые паспорта и уедем куда-нибудь подальше из этого проклятого города, переполненного оборванными русскими, от всей нестерпимой константинопольской жизни и невыносимого безделья…», – вспоминал журналист А. Седых. Настроения в русском ковчеге удручали: обнищание, безделье, травма разгрома, разочарование, интриги, споры, сплетни, пьянство. Мужчины спускали обмундирование, женщины продавали себя.

Но нужно было выжить – любой ценой! Эмигрантский Константинополь стал городом проб и ошибок. У людей предприимчивых жизнь как-то наладилась. Обеспеченные адвокаты, врачи, чиновники, купцы складывались по 100-200 лир, открывали комиссионки, ломбарды, продуктовые лавки, прачечные, пекарни, винокурни. На турецких улицах замелькали вывески «Ростов-Дон», «Казбек», «Одесса-мама», «Максим», «Режанс» (скоро ему минет век), «Русский ресторан», «Петроград», «Кремль», «Украина». Там предлагали зернистую икру, смирновскую водку, филипповские пирожки. В столовых подавали борщ и котлеты, продавали консервы, яйца, лук, водку. Возник даже «астрономический бизнес»: прохожие стояли в очереди, чтоб за пять пиастров взглянуть в подзорную трубу на луну и выслушать о ней кое-что занимательное – пока осеннее небо не заволокло облаками.

Менее удачливые искали случайную подработку. Мужчины работали прачками и грузчиками, торговцами вразнос, уличными артистами, официантами; бывшие солдаты и офицеры чистили картошку, возили воду, чинили обувь и торговали на базаре бубликами, коврами, валютой, спиртом, кокаином. Женщины подавали в кафе, стирали, убирали, продавали цветы, нянчили детей, шили, служили секретаршами. Чёрная работа за 60-80 пиастров в день позволяла не умереть с голоду.

Французское оккупационное командование, обеспокоенное отличной подготовкой и приподнятым духом прибывших из Крыма войск Добровольческой армии, отправило их на острова Галлиполи и Лемнос. Ставка Врангеля осталась в Константинополе. В лагерях проходили концерты и спектакли, по радио читали ежедневную газету. Особенно досталось корпусу генерала А. Кутепова в унылой «долине роз и смерти», у каменистой речки Бююкдере: из 25.868 человек от болезней и ран умерли 342.

Благо, русская тема вошла в Константинополе в моду – назло советской. Русские подарили Турции балет, оперу, симфоническую музыку, драматический театр, джаз. А еще радио, такси, большой теннис, консервированные фрукты и овощи, цветочный базар, пассаж русских антикваров. Первый турецкий фильм «Дорога горя» сняли Я. Протазанов и И. Мозжухин. Первой балериной стала солистка Большого театра Е. Гулюк. Первый Дом моды «Анели» открыла петербургская художница Н. Лазарева. Давали представления кабаре «Гнездо перелетных птиц», «Паризиана», театр «Пти Шан». В кабаре «Черная роза» пели А. Вертинский и И. Кремер. Зрители жаждали «всего русского» – и на сцене театра «Ванька-встанька» появились кокошники. Сюда охотно заглядывали богатые парижанки, наезжавшие в Константинополь «Восточным экспрессом».

Несладко пришлось русским писателям – по-русски в Турции не читали. «Вдруг я совсем очнулся… – писал И. Бунин, – я в Черном море…, я зачем-то плыву в Константинополь, России – конец…». Бежали сюда и А.Н. Толстой, Н. Тэффи, А. Аверченко, Дон-Аминадо, В. Набоков и др. Некоторые сочинения печатали издательства «Л. Бабок и сыновья», «Пресса», «Сфинкс», «За рубежом» и др. «Хватавшие за эмигрантскую душу» стихи печатали русские газеты и альманахи. Возникли и литературные объединения: «Цареградский цех поэтов», «Союз русских писателей и журналистов», «Литературно-художественное общество им. А.П. Чехова». Открылся «Русский книжный писчебумажный магазин и библиотека». Константинополь 1920-х стал прообразом русских Берлина, Праги, Парижа и т. д.

Куда успешней шёл игорный бизнес. Русские открыли 400 лотошных клубов (на 12 тыс. игроков с доходом до 17 тыс. лир), но администрация Антанты их закрыла. И вот, на манер древних египтян или греков, кинопромышленник А. Дранков, (кинохроникер Л. Толстого) устроил тараканьи бега, завезенные в Россию после войны 1812 г. Зрители фильма «Бег» (по пьесе М. Булгакова) так и видят бегущих по желобкам стола-кафародрома чёрных «жеребцов» (до 10 см), неистовство публики, выкрикивающей ставки. Скакунов ловили в банях, держали в «конюшнях» и приносили на забег в спичечных коробках. Их «овёс» обходился дешевле лошадиного, а выдачи тотализатора доходили до 100 лир. Хозяева обеспечивали им тепло, высокую влажность и «водные процедуры», а также тренировки в быстро вращающейся бутылке (ленивых подгоняли специальной палкой).

Азартный бизнес сошёл на нет, когда эмигранты стали покидать Константинополь. Страна отпугивала турецким языком, известным разве что крымским татарам да богатым бакинцам. А тут ещё первый президент Турции Ататюрк заявил, что они обязаны сменить своё имя на турецкое, сдать языковой экзамен, освоить нужную стране профессию и оформить местный паспорт – иначе пусть уезжают. Давал шанс «нансеновский паспорт» беженца с фотографией, именем латиницей, местом и датой рождения. Остаться могли принявшие ислам, получившие гражданство, владевшие капиталом или полезной профессией.

И ещё русские блондинки, жёны турок и греков. Когда посыпались разводы, оскорблённые турчанки направили президенту письмо: мол, изгнанные революцией фурии Севера разоряют семьи, сеют раздор в сердцах турецких мужчин, опаивают их водкой, танцуют с ними танго и фокстрот и потчуют кокаином – выгнать их из Турции. М-да, «жрицы любви» из ростовских и одесских борделей, не желая бесплатно обслуживать комиссаров, рванули на Босфор и сильно повредили репутации русских дам. Выдавая себя за аристократок, они облачились в облегающие купальники и курсировали по первому публичному пляжу «Флория», открытому русским эмигрантом (в османской стране!).

Большая часть изгнанников подалась в Европу и Америку. Германия выдавала визы банкирам, Великобритания – владельцам солидных финансов. Франции требовались чернорабочие на угольные шахты Эльзаса и Пиринеев, автосборщики на заводы «Рено» и «Ситроен». Позже многие сели за баранку такси. Бельгия принимала послевоенных сирот, США – бездетных до 30 лет. Болгария выделила квоту для пополнения своей армии. В Чехословакии ждали профессоров, в Югославии – агрономов, строителей мостов, инженеров, архитекторов. Аргентина пригласила русских казаков-землепашцев, Парагвай – профессиональных военных. Худо пришлось врангелевцам, поверившим большевистским эмиссарам и вернувшимся в Новороссийск (всех расстреляли).

Так закончилась бегство «беяз руслар» («белых русских») в Константинополь. Они успели полюбить его – с криками муллы по утрам, лесом минаретов, бродячими кошками и собаками, запахами кофе и приправ. В альманахе «На прощание» изгнанники признались: «Спасибо, Стамбул! Ты раскрыл нам свои объятия, приютил нас, дал нам работу, спас нам жизнь! Мы никогда не забудем тебя…». К 1922 г. в Царьграде осталось 28 тыс. русских, через пять лет – менее 3 тыс. Их останки захоронены на греческом православном кладбище в Шишли.

2022– ?

И снова Константинополь, уже Стамбул, – драматическая рифма времен спустя век. Бум иммиграции из РФ начался год назад после начала войны России с Украиной. В феврале 2022-го Стамбул заметно обрусел (пускают-то без шенгена). Пик пришёлся на первые дни марта. В сентябре, когда объявили частичную мобилизацию, цены на авиабилеты взлетели до 500 тыс. руб. Новые «руслар» – поколение, рождённое и выросшее в свободном мире. На вопрос «Стоило ли уезжать из России без денег и ясных перспектив» они отвечают, что стыдно от того, что делает их страна, от невозможности высказать своё мнение, от страха за себя и близких (угрозы в свой адрес получали многие активисты, у многих прошли обыски). Словом, на кону жизнь и свобода.

Каждый знает: не стоит путать туризм с эмиграцией. Уехать-то уехали, но – куда? Чего ждать от Стамбула, где живет 18% населения Турции – 15 млн. чел.? От огромного, растянутого на два материка (слева Европа, справа Азия) мегаполиса? С многолюдными, сродни вавилонскому столпотворению, толпами, «неплотным», вне расписания транспортом, платными пересадками в метро, нефиксированной стоимостью и отменой заказа в такси. С хаосом движения машин и людей: сигналят клаксоны, никто никого не пропускает, жуткая, до рези в глазах, загазованность. С грязными и небезопасными улицами, с мусорными баками вдоль тротуаров, скоплением кошек, нехваткой зелени. А уж летняя жара...

Тут бедность живёт через дорогу от богатства. Работают стамбульцы много – получают мало. Продавцы торговых центров измотаны. Из-за военных проблем на турецко-сирийской границе происходят теракты. Город стоит на одном из самых сейсмоактивных разломов Земли – трясёт что ни день. Мощное землетрясение на Востоке Турции в феврале принесло более 40 тыс. погибших (данные по состоянию на 20.02). Увы, есть прогноз, что в ближайшие годы может пострадать Стамбул, стоящий на стыке Анатолийской и Евразийской тектонических плит в 15-20-ти км от разлома под Мраморным морем.

Да уж, далеко не райский уголок. И всё же атмосфера города-лабиринта живописна и полна секретов: холмы, залив Золотой Рог, ни панельных близнецов, ни прямых скучных улиц, ни пресных вывесок – креативные граффити, оливки, гранаты и мандарины растут посреди улиц. Люди – приветливые, еда – вкусная и дешевая. Замечательные музеи, театры, концертные залы. Оживлённые районы кипят жизнью, попасть в симпатичную компанию просто. Приехавшие из России журналисты, айтишники, модели, финансисты уже облюбовали для вечеринок трехэтажный дом в Джахангире и, подобно эмигрантам 1920-х, спорят там о судьбе покинутой родины и своей собственной.

Сейчас переехали на Босфор, в основном, «мозги» не с одним вузовским дипломом. Одни перевести дух и двинуться дальше в Европу, другие – осесть в космополитичной метрополии. Как и предшественники в 1920-е, они верят, что вернутся после смены власти в Россию. А пока переживают своё изгойство и необходимость искупить общую вину. Приходят на митинг в поддержку Украины к консульству РФ – с украинским флагом, плакатами, листовками, фотографиями разрушенных городов и погибших. Помогают украинским беженцам бесплатным расселением и сбором гуманитарной помощи. Им и самим нужна помощь. В социальных сетях, в т.ч. в Telegram, множатся чаты с информацией для новичков: как пройти паспортный контроль, сделать ВНЖ, найти жилье, друзей, выучить язык, передвигаться в городе и т.д. Консультации офф- и онлайн дают некоммерческие проекты «Ковчег» (прежде всего, политическим беженцам), «RelocateMe» (специалистам и предпринимателям), «Философская гавань».

Поначалу Анкара, в роли посредника между Москвой и Киевом, была к новым иммигрантам лояльна, но сегодня Турция переживает трагедию чудовищного землетрясения, а впереди парламентские и президентские выборы 2023 г. Впрочем, турецкие власти и до того прекратили выдачу туристических ВНЖ (первым пал Стамбул). А без этого документа ни аренды или ипотеки жилья, ни банковского счёта и кредитов, ни медстраховки не оформить, ни детей в школу не устроить, ни на визу в Европу или США не подать. Так что число нелегалов и депортов увеличивается.

Немало приехавших, без гроша за душой, попали в бесплатное общежитие (крыша над головой – уже подарок): нередко без центрального отопления, Wi-Fi, плиты. Иной раз кажется, что они попали в гетто. Но номер в гостинице мало кому по карману. Отель же необходим до того, как обратиться к риэлтору. Цены на аренду квартир зашкалили ещё год назад (двушки от тысячи долларов). А теперь риелторы говорят: иностранцам не сдаем – Стамбул не резиновый.

Искать жильё по доступной цене всё равно что играть в русскую рулетку Хозяева берут плату за полгода-год вперед (плюс депозит за 2 месяца). При съёме требуют ВНЖ. А его не дают без договора аренды – замкнутый круг. Да ещё в какой стамбульский район попадешь. На западе в Бейликдюзю, за старым аэропортом, живут владельцы элитной недвижимости у Мраморного моря; севернее, в опасном Эсеньюрте, – мигранты с Ближнего и Среднего Востока. Сказочно повезёт, если снять квартиру на азиатском берегу Босфора в престижном районе Мода в Кадыкёе. И что, казалось бы, лучше, чем близость квартиры к историческому району Фатих (и дёшево) – но и тут обосновались сирийские беженцы. И повсюду пять раз на дню звучат громкие призывы на молитву.

Не легче с финансами. Когда изъяли из обихода выданные в РФ карты «Visa» и «Mactercard», забуксовала российская карта «Мир», мигранты стали переводить деньги из России через сервис «Золотая Корона», регистрируясь по номеру телефона, вводя паспортные данные, сумму и валюту перевода, сведения карты списания. Легко получали перевод обладатели турецкой кредитки. С наплывом мигрантов банки изменили «правила игры»: ИНН (идентификационный номер налогоплательщик) и загранпаспорта стало мало, требовали депозит от тысячи долларов. Возникла проблема с личным транспортом: автомобили в Турции – роскошь, а за аренду с иностранца сдирают три цены.

Поиск работы – ещё одна головоломка (если не устроен «на удалёнке»). Подсобных рабочих на стройках в избытке, да и кому нужен иностранец без языка и рабочей визы. Что уж говорить о таких секторах, как наука, образование, здравоохранение, страхование и т.д. Прежде россияне устраивались в туризме и сфере развлечений – сегодня это сложно. Кто-то нашёл крупную международную компанию – и получил рабочую визу. Кто-то попытался играть на туристической улице Истикляль (хватило на еду – не на квартиру). Икамет (ВНЖ) доступен лишь с нормальной работой. Чтобы оформить рабочую визу, одни регистрируют брак с местными (хотя турчанки не очень доверяют иностранцам), другие арендуют на год жилье, третьи заводят своё дело с уставным капиталом от 10-ти тыс. лир.

Желающим задержаться в Стамбуле нужно учить турецкий язык и знакомиться с турецкими культурой и традициями, в равной мере исламскими и светскими. Среди них уважение к старшим, гостеприимство и дружелюбие, стремление к ранним бракам, выбор еды и одежды и т.д.

***

Константинополь 1920-х – Стамбул 2020-х. «Времён связующую нить» протянул режиссёр Р. Либеров, автор проекта «После России». Альбом собрал песни нынешних изгнанников (Монеточка, Noize MC, Tequilajazzz, «Порнофильмы» и др.) на стихи поэтов-эмигрантов «незамеченного поколения» (Ю. Иваска, В. Набокова, В. Андреева, Ю. Мандельштам, Д. Кнута, Б. Поплавского и др.). Название переняли у сборника стихов М. Цветаевой (Париж, 1928), начало и финал посвящены крупнейшему поэту эмиграции Г. Ива́нову. Это и «Россия, которую мы потеряли», и попытка сберечь голос подлинной русской культуры – назло псевдопатриотическому официозу. Премьера альбома с комментариями представлена на одноимённом сайте и на сайте «Медузы». Слушайте – и думайте.

Галина Цесарская (Ганновер)

Читайте также:

1. «Никогда я не был на Босфоре…» Журнал «Партнёр», № 11 / 2012. Автор Б. Ильин
2. Этот роскошный, удивительный Стамбул! Журнал «Партнёр», № 6 / 2011. Автор А. Сигалов
3. Ататюрк: сын и отец Турции. Журнал «Партнёр», № 3 / 2016. Автор В. Воскобойников
4. Турция в меняющемся мире. Журнал «Партнёр», № 11 / 2020. Автор Е. Кочанов