Логин

Пароль или логин неверны

Введите ваш E-Mail, который вы задавали при регистрации, и мы вышлем вам новый пароль.



 При помощи аккаунта в соцсетях


Журнал «ПАРТНЕР»

Журнал «ПАРТНЕР»
Общество >> Люди и судьбы
«Партнер» №2 (89) 2005г.

Кто вы, доктор Форсман?

 

Простите мне невинный плагиат в заголовке: он заимствован из фильма о знаменитом разведчике... Но при подготовке материалов о перевороте в кардиологии, произошедшем во второй половине прошлого века, перевороте, затронувшем каждого нашего современника, я столкнулся с такой бурей страстей вокруг имени доктора Форсмана, которую вполне можно сравнить со спорами о таинственном советском разведчике Рихарде Зорге, казненном в Японии во время Второй мировой войны.

Загляните в любой справочник: «Вернер Форсман (1904 – 1979), Нобелевский лауреат 1956 года, зачинатель новой эпохи в кардиологии, человек, впервые ещё в 1929 г., осмелившийся ввести зонд в сердце живого человека (самому себе!)».

А всё начиналось, как в голливудском фильме. Молодой врач, выпускник Берлинского университета, не может найти ни в одной из столичных клиник вакантной врачебной должности. По протекции мамы и бабушки его устраивают хирургом в маленькую больницу города Эберсвальдэ, что в 80-ти километрах к северо-востоку от столицы. Хирургическим отделением этой больницы заведовал знакомый его бабушки. В общем, как мы бы сказали, «по блату».

Из старой французской книжки ему запомнился рисунок, изображающий схему измерения давления крови в полости сердца лошади с помощью введенной туда трубки. В те времена (да и теперь) при остановках сердца врачи с целью его оживления в качестве шага отчаяния вводили лекарства прямо в сердце больного, прокалывая ему грудную клетку. Но такая «героическая медицина» была далеко небезопасна и не очень надежна. Молодому Форсману через три месяца после начала работы в отделении пришла в голову идея о возможности введения лекарств в сердце через венозный зонд. Он твердо верил: раз такое перенесла лошадь, то и человек выдержит тоже. Но осторожный и многоопытный начальник не дал разрешения на эксперимент, которому обычно должны были бы предшествовать опыты на трупах и эксперименты на животных. Он категорически посоветовал горячему молодому человеку выбросить из головы мысли о подобных опытах, ведь любому врачу тогда было известно, что прикосновение инородным телом к сердцу может вызвать смертельную аритмию и даже полную остановку этого органа. А для экспериментов на животных у молодого энтузиаста не было ни средств, ни умения.

Но кто удержит молодость? Главное – добраться до стерильного материала! И Форсман начал вести длительные беседы с операционной сестрой, властвовавшей над инструментарием и стерилизаторами. И представьте себе - уговаривает! Более того – она дала согласие самой быть подопытным объектом. Умел молодой Форсман уговаривать женщин!

И вот как-то в обеденный перерыв Форсманн остался вдвоем  с операционной сестрой, получил стерильный шприц с новокаином для местного обезболивания и предложил сестре лечь на перевязочный стол якобы для начала исследования. Он зафиксировал ее ноги и руки ремнями, как это принято при операциях, но ... сделал анестезию не ей, а себе.

Молодой хирург вскрыл кожу в области локтевого сгиба, выделил вену, ввел в ее просвет приготовленную широкую иглу и продвинул в нее обыкновенный стерильный мочевой катетер. Сначала он ввел катетер на глубину 30 см и остановился где–то на уровне подмышечной ямки. Затем освободил от пут свою возмущенную происходящим сообщницу, и они вместе прошли по коридору, спустились в подвал, где располагался рентгенологический кабинет. Еще одна драматическая деталь нашего повествования: по пути их увидел один из коллег и хотел выдернуть катетер. Но Форсману удалось ударом ноги по голени отбиться от заботливого товарища и продолжить путь. Уже в рентгеновском кабинете Форсман продвинул катетер еще на расчетные 30 - 35 см  и попросил рентген-лаборанта сделать снимок. Через подставленное ему зеркало он убедился в том, что зонд уже в предсердии. Дальнейшее продвижение было всё равно  невозможно, не позволяла длина катетера. Никаких препятствий в продвижении зонда отмечено не было, отсутствовали и какие-либо неприятные ощущения. После проявления снимков катетер был извлечен.Обманутый начальник при виде сенсационных рентгенограмм сам пришел в восторг, простил своего непутевого подчиненного и даже помог ему в написании и оформлении статьи, которая появилась в именитом журнале Klinische Wochenschrift в ноябре 1929 года. Статья была лаконичной, но наделала немало шуму не только в медицинской, но и в бульварной прессе.

Крупнейший немецкий хирург Зауэрбрух, один из зачинателей хирургии легких, в клинику которого стремился попасть Форсман, поставил крест на опытах 25-летнего ученого: «такими фокусами можно заниматься в цирке, а не в уважаемой клинике». Форсман вернулся не солоно хлебавши в Эбервальде, сделал несколько попыток использовать зондирование сердца для контрастных исследований, но ничего путного из этого не вышло: ни контрастные вещества, используемые в то время, ни сами рентгеновские аппараты для этого еще не годились. Постепенно Форсман забросил эти исследования, занялся обычной хирургией и урологий, обзавелся семьей, стал обычным хирургом-практиком, каких тысячи. Видимо, из карьерных соображений он вступил в нацистскую партию еще до прихода Гитлера к власти, но какой-то пользы ему этот шаг не принес.

Но брошенное Форсманом зернышко стало медленно прорастать. Уже через год в Праге метод зондирования сердца был использован для точного определения минутного объема кровообращения – важного показателя энергетики сердца. Катетеризацию сердца использовали врачи Кубы и Испаниии. В Бразилии были, наконец, получены хорошие снимки полостей сердца и сосудов у детей и взрослых. Но решительного успеха, используя метод катетеризации сердца, удалось достичь лишь в 1941 году американским исследователям Курнану и Робертсу. Они сумели сделать его стандартным, обыденным средством изучения сердечно-сосудистой системы человека. И именно эти ученые в своих работах сослались на первооткрывателя Форсмана.

А тот в это время уже в качестве врача вермахта занимался военно-полевой хирургией в госпиталях под Москвой. Он был мобилизован в армию, работал хирургом в военных госпиталях, в том числе на территории Польши и России. В конце войны как многодетный отец Форсман был переведен в тыл, где продолжал работать урологом и хирургом. У него был нелегкий характер, и ладить с начальством он не умел. Один драматический и весьма живописный  эпизод, произошедший в жизни Форсмана в мае 1945 года, характеризует особенности его характера: после капитуляции Германии он оказался на востоке, а его семья на западе Германии. Чтобы быть ближе к своим родным, он решил ночью в одиночку переплыть Эльбу. Стрельба по нему велась и с той, и другой стороны реки. Форсман оказался в плену у западных союзников. В ходе денацификации ему кроме членства в нацистской партии ничего вменить не смогли. Ограничились трехлетним запретом заниматься профессиональной деятельностью. Его семью спасло то, что жену – тоже врача-уролога не лишили права иметь свой праксис, и они трудились в этот тяжелый период вдвоём. Форсман занимался чем мог: подобно врачу в известном польском кинофильме «Знахарь», он оперировал по неотложным показаниям аппендициты и грыжи на дому и даже в сараях, принимал роды, удалял зубы. Постепенно прошел денацификацию, был признан «попутчиком» и  вместе со своей страной становился на ноги, получил в глубокой провинции в Шварцвальде практику, растил и воспитывал шестерых детей. Как ученый он шутя называл себя «ископаемым». И всё же о нем вспомнили. В 1954 году он был внезапно награжден Академией Наук ГДР медалью Лейбница. Это стало первой ласточкой. Последовало предложение из Великобритании участвовать в создании научного фильма о катетеризации сердца. А через два года он вместе с американскими физиологами Андре Курнаном и Дикинсоном Ричардсом получил Нобелевскую премию за работы по катетеризации сердца.

С Нобелевской премией пришла мировая слава, но она не избавила его от моральных и бытовых трудностей. Как нобелевскому лауреату ему предложили оставить практику в глубинке и назначили заведовать хирургическим отделением в Дюссельдорфе. Но так как необходимых в Германии формальных прав на преподавание он не имел, ему пришлось выдерживать трудную борьбу за становление на новой должности. Вокруг его открытия тоже продолжались споры о приоритете. Они принесли Форсману множество огорчений. Он написал подробную книгу воспоминаний, которая читается с большим интересом. Но и ее восприняли неоднозначно. Как писал после его смерти один из сыновей – тоже врач: «завистников было достаточно». Историки копались в его ранних статьях, находили неточности и передержки, ставили ему в вину личное знакомство с бывшими военными преступниками.

В последние годы своей жизни Форсман отошел от активной деятельности, но написал много статей, посвященных проблемам медицинской этики. Он выступал против эутиназии (права врачей обрывать жизнь безнадежно больных), против пересадки непарных органов, жестоко критиковал Кристиана Бернарда за трансплантации сердца. Умер Форсман в возрасте 75 лет от инфаркта миокарда.

Форсман не был гением, но его отличала одержимость, которая позволила ему совершить медицинский подвиг и дала право остаться в истории науки. Маленькая больничка в Эберсвальде под Берлином носит теперь его имя. Там создан музей, посвящённый Форсману и его знаменитому эксперименту на самом себе. И конечно же, как во всякой уважающей себя больнице, там есть катетерная лаборатория для исследования сердца. Теперь только в США производится около миллиона катетеризаций сердца в год и около 300.000 пластических операций (тоже через катетер) на сосудах сердца, помогающих продлевать человеческую жизнь.

 

 

Проф. Максим Рейдерман (Кёльн)

 


<< Назад | №2 (89) 2005г. | Прочтено: 610 | Автор: Рейдерман М. |

Поделиться:




Комментарии (0)
  • Редакция не несет ответственности за содержание блогов и за используемые в блогах картинки и фотографии.
    Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.


    Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи портала.

    Войти >>

Удалить комментарий?


Внимание: Все ответы на этот комментарий, будут также удалены!

Топ 20

Вилли Брандт – великий канцлер

Прочтено: 21981
Автор: Борухсон Ю.

КАК Я ИСКАЛА СВОИ НЕМЕЦКИЕ КОРНИ

Прочтено: 2950
Автор: Соколова Н.

Стив Джобс. Человек, который изменил мир

Прочтено: 1837
Автор: Калихман Г.

ЛЮДМИЛА МЕЛА. ОТКРОВЕННО О СЕБЕ

Прочтено: 1668
Автор: Мела Л.

Этюд о «временах года» человеческой жизни

Прочтено: 1644
Автор: Калихман Г.

Путь Гордона

Прочтено: 1603
Автор: Мучник С.

Люди, отмеченные Богом

Прочтено: 1463
Автор: Ионкис Г.

Unbesungene Helden – «Невоспетые герои»

Прочтено: 1381
Автор: Парасюк И.

Человек, который умеет удивляться

Прочтено: 1220
Автор: Фельде С.

Ральф Джордано. Штрихи к портрету

Прочтено: 1188
Автор: Либерман Б.

БЕРТОЛЬД БАЙТЦ: ПОСЛЕДНИЙ РЫЦАРЬ

Прочтено: 1176
Автор: Борухсон Ю.

Человек особой выплавки

Прочтено: 1165
Автор: Беленькая М.

Добро ходит по кругу!

Прочтено: 1155
Автор: Скутте Г.

«Сашин дом» или Александр Панков, архитектор и человек

Прочтено: 1148
Автор: Редакция журнала

ЭМИГРАНТСКИЕ СТАНСЫ

Прочтено: 1144
Автор: Фельде С.

Рукописи не горят

Прочтено: 1143
Автор: Штайман Д.

Скрещение судеб

Прочтено: 1104
Автор: Ионкис Г.