Ещё раз о пенсиях для еврейских беженцев

После публикации в прошлом  номере нашей газеты статьи „Пожилые еврейские беженцы должны получать пенсию“ в редакцию поступило много писем и телефонных звонков, в которых наши читатели задают волнующие их вопросы. Наш кор. Б. Ильин обратился к одному из авторов упомянутой статьи д-ру (рус.) Марату Герчикову - заместителю Председателя правления еврейской общины г. Вюрцбурга и Нижней Франконии с просьбой ответить на некоторые из полученных редакцией вопросов. Публикуем содержание состоявшейся беседы.

Б. Ильин: Не могли бы Вы в начале нашей беседы ещё раз коротко сформулировать суть главных, по Вашему мнению, проблем, стоящих перед еврейскими беженцами?

М. Герчиков: Проблем у еврейских т.н. контингентных беженцев немало, но я бы выделил две, как мне кажется, главные на сегодня. Во-первых, это отсутствие соответствующего акта Бундестага о мотивах и законодательных основах приёма еврейских эмигрантов народом и правительством Германии. Решение о приёме еврейских эмигрантов, принятое Конференцией премьер-министров земель 09.01.1991, не является законодательным актом и в принципе может быть изменено или отменено правительством в любой момент. За подробностями и аргументацией я могу отослать читателей к ряду статей опубликованных, например, в „Нашей газеты“ за 1998 год.

Во-вторых, необходимо, чтобы людям пенсионного возраста, прожившим большую трудовую жизнь, выплачивалась специальная пенсия, равная размеру социального пособия плюс стоимость оплаты жилья и медицинского обслуживания. Но без унизительных ограничений, связанных с получением социальной помощи.

Б. И.: Поддерживают ли эту точку зрения еврейские иммигранты?

М.Г.: Насколько я могу судить по многочисленным контактам с людьми, по откликам, содержащимся в письмах - да. Хотя надо честно сказать, что некоторые люди боятся отрицательного резонанса в немецком обществе, полагают, что лучше жить по принципу „абы тихо было“, „не надо высовываться“, „и так хорошо“. Эти люди привыкли к унижениям в бывшем Советском Союзе и готовы оставаться униженными и  здесь: „абы было сытно и тихо“. Я надеюсь, что таких людей среди нас - абсолютное меньшинство.

Б. И.:  Известно ли Вам, что думают по этому поводу в правлениях еврейских общин?

М. Г:  А вот это, как говорится, отдельная песня. Это по сути вопрос о том, понимают ли нас, откликаются ли на наши проблемы немецкие евреи-руководители большинства еврейских общин Германии? Если в Вюрцбурге и Ганновере - да, то по поводу большинства других крупных общин такой уверенности нет. Два года назад, на очередном „Дне еврейских общин Германии“, который Центральный Совет евреев Германии (ЦСЕГ) проводил в Дюссельдорфе, я пытался в своём выступлении рассказать о сути этих проблем руководителям общин. В ответ - молчание и, как мне показалось, безразличие. А ведь сдвинуть дело с мертвой точки можно, только объединив усилия большинства общин. Я думаю, что здесь решающее слово будет принадлежать членам общин. Если они смогут повлиять на позицию своих правлений, а последние - на активность в этом вопросе ЦСЕГ, проблема будет решена.

Б. И.: А какова позиция ЦСЕГ по этому поводу?

М. Г. : После четырёхлетнего молчания мы дождались, наконец, ответа ЦСЕГ на наши обращения с извинениями за долгую паузу. ЦСЕГ сделал первый необходимый шаг - образовал рабочую комиссию, которая должна заняться проблемами интеграции эмигрантов, в том числе, полагаю, и проблемами, которые подняты нами. Было бы, однако, неплохо, если бы эта комиссия работала в более тесном контакте с представителями общин или же некоторые из этих представителей были бы включены в состав комиссии.

Б. И.: Какими Вы представляете себе положительные результаты работы комиссии и ЦСЕГ, если, конечно, их удалось бы добиться?

М. Г.: Я не юрист, возможно, в чем-то ошибаюсь, но мне представляется, что в конце концов должен быть принят законодательный акт или необходимые дополнения в другие акты о специальном статусе еврейских иммигрантов. Вопрос о пенсии для последних мог бы быть решён в готовящихся сейчас изменениях пенсионного законодательства.

Б. И.: Но если правительству не потребуется дополнительных средств, то что препятствует реализации этих предложений?

М. Г.: Возможно, политические соображения. Почему группа еврейских контингентных беженцев должна быть выделена особо по сравнению с другими, например, косовскими албанцами или иракскими курдами? Но еврейские беженцы и так уже выделены благодаря данному им Министерством внутренних дел Германии праву обмена и продления паспортов стран исхода, а также праву посещения этих стран, что запрещено законом о контингентных беженцах. Наконец, в виде исключения еврейские контингентные беженцы предпенсионного и пенсионного возраста могут претендовать через 8 лет проживания в Германии на получение немецкого гражданства, даже если они получают социальную помощь. Тем самым МВД многократно признало  несоответствие нашего нынешнего официального статуса контингентных беженцев фактическому положению дел. Можно, как Вы понимаете, привести ещё более сильные аргументы, но мне не хотелось бы сейчас это делать.

Наконец, существуют соображения чисто бюрократического характера. Так, уполномоченная Берлинского сената по делам иностранцев г-жа Барбара Йон в интервью газете "Европацентр" (№ 21, октябрь 2000 г.) признала, что она понимает, как незаслуженно унижены трудившиеся всю жизнь пожилые люди - получатели социальной помощи. Тем не менее главное препятствие она видит в том, что для получения этими людьми пенсий нужно было бы переложить деньги из одного кармана государства в другой. Так ли уж это непреодолимо? Ведь нашлось же решение для поздних переселенцев. И это замечательно. Хотелось бы верить, что такое решение, без ущерба для кого-либо,  будет найдено и для нас.

Б.И.: Я благодарю Вас за это интервью, за чёткое изложение своей позиции.

М. Г.: Я, в свою очередь, хочу поблагодарить газету "Partner" за публикации по вопросам пенсий для еврейских иммигрантов и надеюсь на продолжение газетой этой актуальной темы.