Конечно, комплиментарность отказа подсластила пилюлю, а по сути...  В советском конкурсе на выживаемость наши дети (всех возрастов, вплоть до пенсионного) традиционно обязаны были быть лучшими. Чтобы получить пять в пятой степени там, где ребенку титульной национальности с лихвой хватило бы и тройки с минусом. Последнее, как известно, расслабляет и плохо сказывается на потомстве. Кстати, заметьте, что в равной степени, хотя и по разным, порой симметричным причинам, относилось это и к русским евреям, и русским немцам. Равенство – великое дело, господа!

 

В Германии картина совсем другая, но и тут наши дети не в равной стартовой позиции. На этот раз наши дети «не такие» по вполне объективным причинам, принесенным сюда на подошвах наших башмаков.

 

То есть у них другой исторический и социальный опыт, другая школа. А еще у них наши стрессы: сначала мы не можем решиться и сознаться, потом добиться и дождаться, потом собраться и добраться, потом вписаться и смириться...

 

Но вот мы уже здесь, и теперь европейское содружество, конечно, сильно виновато перед нами. Во-первых, в том, что не может вернуть нам молодость. Во-вторых, что нет такой силы, чтобы могла обучить европейскому языку наши скифские мозги (ладно, не все, но явно многие). Вспомним, что в нашей школьной системе координат хуже иностранного было только пение. И, наконец, в-третьих, виноваты в том, что у них тут и без нас с вами проблем довольно. Что из прекрасного / ужасного (на выбор читателя) далёка было плохо различимо, а на месте вполне видно без очков и даже ощущается.

 

Характерно, что длится вся эта крайне нестабильная и нервная ситуация в наших мигрантских семьях обычно несколько лет – тех самых, когда нам не до детей. А им-то как раз ждать некогда: у них в это самое время становление личности и закладка жизненного фундамента.

 

 В общем, главное, что ставит наших детей в неравные условия - это стресс плюс язык. Еще точнее,язык через стресс. Это когда не знающего ни слова по-немецки ребенка мы отдаем в немецкий садик или школу: выплывай, мол, детка, как можешь, а мы пошли домой. Кстати, по-немецки «языковая среда» так и звучит как «языковая ванна» или «бассейн». И, конечно, выплывают! И как еще красиво говорят и быстро считают. И в лучшие гимназии идут. Но кто знает, какие рубцы и шрамы остаются потом на душах и судьбах от этих стрессов и штормов «языковых бассейнов».

 

Не факт, конечно, что буквально так оно во всех наших семьях: и дети разные, и биографии, и географии. Да и стресс у всех разный. Однако общее в том, что в один прекрасный день каждый наш ребенок из условно «русского» дома должен выйти в реально немецкую жизнь.

 

Есть у этой медали и обратная сторона. Это когда заговоривший по-немецки ребенок очень быстро теряет русский язык, русскую культуру, а также взаимопонимание с родителями. И вдруг вы начинаете понимать, что говорите с ним на разных языках в самом прямом и жестком смысле этого слова. Не так давно приехав в Германию и попав на бардовский слет, помню, как была я поражена таким множеством хороших, «своих» людей. Хорошие глаза, хороший язык. Творчество, общение, понимание... А вокруг всего этого бегают дети и внуки – и между собой только на немецком, поскольку по-русски уже сложнее и вообще плохо получается. А на днях одна юная художница объясняла мне, что любит рисовать «кувшины», которые плавают по воде. Чтобы вы не ломали голову, почему плывут и не тонут - кувшинки! Полагаю, что таких шедевров и у вас полная коллекция. И с кем из родителей ни заговоришь, все в тревоге: как бы детки не уплыли из их мира к иным берегам вслед за теми непотопляемыми «кувшинами». Мир изменился, и сегодня абсолютное большинство иммигрантов вовсе не хочет для себя и своих детей полной ассимиляции.

 

В  поисках «буферной зоны»

 

В общем, так ли, эдак ли, наши дети обречены выучить немецкий, раз уж мы с вами выбрали им такую судьбу. Фокус в том, чтобы произошло это как можно мягче и без потерь. По сути, нужна некая «буферная зона», где переход на немецкий будет плавным и неболезненным. С антистрессовой защитой. И лично я, по здравом размышлении, ничего лучше двуязычного детского сада пока не обнаружила. Только особенного. Не кружка на пару часов в неделю, чего у нас много. Не обычного для здешней традиции немецкого садика на пару часов в день без питания и дневного отдыха. А традиционного в нашем понимании: чтобы и детям толк, и мамы могли спокойно работать или искать работу. То есть нормальный «русский садик» с методически обоснованной системой погружения ребенка в немецкий язык, с подготовкой к школе. Кто сказал, что нашим людям здесь нужны только русские гречка и тройной одеколон? Объективная потребность в таком садике столь очевидна, что просто удивительно, почему на нашем рынке услуг уже сегодня нет таких предложений. По слухам, в обозримом пространстве есть только один двуязычный садик. Да и тот не то у голландской границы, не то вообще в Швейцарии... И, что характерно, вовсе не наш, а англо-немецкий.

           

Что же касается методической обоснованности, то самое время рассказать о новой германской разработке «Региональной службы по работе с детьми и молодежью из семей иностранцев». Называется она «Второй язык в дошкольном возрасте». И если пересказать ее совсем просто, то авторы утверждают, что родной язык ребенка является базисом для обучения следующему. Причем иностранному, но как второму родному. И чем лучше преуспел ребенок в первом, тем легче и успешнее он погружается во второй. Лингвисты знают, что есть общеязыковые структурные навыки, есть развитие речи ребенка, навык услышать, понять, сравнить, пересказать, структурировать слово и фразу. Навык работать и получать удовольствие от процесса учебы. Навык взаимодействия с другими детьми и поиска компромисса. Всё это работает в любом языке. Как, впрочем, и очень многое другое, что по понятным причинам не является предметом этих беглых журналистских заметок в поисках «буферной зоны». Для нас  с вами сейчас важно было услышать, что специалисты так прямо и утверждают: если ребенок из семьи иностранцев, то в дошкольном возрасте необходимо активизировать его в родном домашнем языке. Тогда на базе хорошо развитого родного языка сначала создаются языковое ощущение и языковой ритм нового языка, который естественно соотносится ребенком с ритмом родного языка. И еще многое другое очень научно-методическое.

 

Я же просто не могу не вспомнить по такому случаю известный мне пример, когда ребенок с богатым русским языком и без единого немецкого слова отправился в первый класс и через полгода, пройдя через страшный стресс, к удивлению учителей заговорил на очень красивом немецком. То есть те самые общеязыковые навыки!

 

И в этой связи есть смысл очень внимательно приглядеться к пилотному проекту дортмундской школы «Крона», который она запускает с начала сентября. Так что я слегка слукавила, говоря об отсутствии предложения: вот как раз первое и подоспело. И надо сказать, что не на пустом месте - сработал шестилетний опыт работы «Кроны» с дошкольниками в группах «Мы растем». Уникальный, надо сказать, опыт.

 

Дело в том, что просто группы для дошкольников с режимом два часа в неделю на нашем рынке раннепедагогических услуг вполне представлены. И практики есть, и теоретики этого дела. Но...

 

 Уникальность опыта «Кроны» в том, что занимающиеся в малышовых группах детки, подрастая, переходят здесь же в «Кроне» в следующую возрастную группу. А потом (уже школьниками) продолжают здесь же параллельно заниматься по программе русской начальной школы. Понятно, что всё это дает прекрасную возможность директору «Кроны» - психологу и педагогу-методисту начальной школы Наталии Корсунской и ее коллегам наблюдать, сравнивать и видеть результаты собственной работы. Вот именно этот накопленный опыт и лег в основу создаваемого детского садика.

 

Итак, пилотный проект «Кроны».

 

Отдельно для двух–трех и трех-четырехлеток. По рабочим дням (суббота дискутируется). С полвосьмого до двух (для работающих родителей возможно дополнительное время). Трехразовое биологически чистое, здоровое питание без консервантов и сластей: завтрак, горячий обед и полдник. Адаптированное меню на случай аллергии или иной хроники у ребенка. Располагается всё это в центре Дортмунда – в Dietrich Keuning Haus. Здесь же есть кафе, хозяин которого выделяет специальное, оборудованное детской мебелью место и будет готовить специальное меню. Есть большой учебно-игровой зал с множеством удобных секторов, спортивный зал с мягкими полом и стенами и детским спортивным оборудованием. А также мастерская для занятий рисованием, лепкой и  конструированием, комната отдыха. И даже более того – бассейн с «лягушатником».

 

   И это, конечно, прекрасно, но не самое главное в нашем с вами случае. А главное в том, что, вместо стрессового запрета говорить по-русски и страха быть непонятым, создается естественная мотивация перехода на немецкий - в процессе игры с настоящим немецким воспитателем и практикантами из немецкой школы. По-русски эти преподаватели не понимают, а так хочется узнать, что же это такое интересное они там делают.

 

Важно, что немецкий здесь не как урок, а как вовлечение в игру. Принцип в том, чтобы у ребенка не происходило механического смешения языков в убыток обоим. А чтобы были ключевые фразы, лица, повторные ситуации, по которым он сам определяет, на каком языке сейчас ему надо общаться. Причем этот не понимающий по-русски педагог приходит в разное время на разные занятия, что расширяет круг немецких разговорных тем. Но в любом случае всегда есть рядом «антистрессовый» воспитатель, готовый прийти на помощь растерявшемуся или уставшему малышу, вывести его из игры, отвести в комнату отдыха. Двое постоянных воспитателей владеют обоими языками. И так пять дней в неделю. Со всеми развивающими практиками и программами проверенного временем русского дошкольного воспитания, адаптированного к немецкой дошкольной программе. Но об этом лучше всего - с педагогами «Кроны». А можно просто отправиться первого сентября в Детский центр на «День открытых дверей» и спросить, обсудить, предложить. За что авторы пилотного проекта будут вам очень признательны.