РОССИЯ: КАДРОВЫЕ ПЕРЕСТАНОВКИ

Борис Вишневский (Россия)

7 мая Дмитрий Медведев вступил в должность президента, а уже на следующий день, — с невиданной ранее скоростью, — его предшественник Владимир Путин был утвержден премьер-министром. А еще через несколько дней было сформировано и новое правительство.

Аналитики подсчитывают кадровые «передвижки». Было 20 членов кабинета — стало 24. Ушло четыре министра, пришло восемь. Было два вице-премьера — стало пять: «старые» Алексей Кудрин и Александр Жуков, «новые» Игорь Сечин, Сергей Собянин и Сергей Иванов, который был первым вице-премьером. Так и осталось два первых вице-премьера, но оба — новые: Игорь Шувалов и Виктор Зубков. Первый — бывший помощник Путина, второй — хранитель премьерского кресла на переходный период.

Ушли министр юстиции Владимир Устинов (вместо него — полпред в Приволжье Александр Коновалов), министр связи Леонид Рейман (вместо него — начальник президентского протокола Игорь Щеголев), министр культуры Александр Соколов (его сменил посол во Франции Александр Авдеев), Владислав Путилин (первый зампред Военно-промышленной комиссии).

Виктор Черкесов перестал быть главой Госнаркоконтроля и стал главой федеральной службы по экспорту вооружений. Секретарем Совета безопасности стал бывший директор ФСБ Николай Патрушев, а на его место назначен Александр Бортников. Сергей Нарышкин (бывший вице-премьер) стал главой президентской администрации, Владислав Сурков (которому прочили место главы администрации) и Алексей Громов (пресс-секретарь Путина, которому прочили место вице-премьера) — его заместителями, правда Сурков — первым заместителем…

Можно, конечно, обсуждать целесообразность и значимость всех этих кадровых назначений и перемещений (чем сейчас активно и занимаются многие), и пытаться понять по ним, будет ли меняться курс и в какую сторону, и кто — «либералы» или «силовики», — теперь перевешивает в правительстве и в президентской администрации. Но вряд ли это имеет большой смысл.

Все перестановки «Белый Дом — Кремль и обратно» — это как перевозка привычной мебели с одной квартиры на другую. Путин перебрался из Кремля в Белый Дом — и забрал с собой вещи, к которым он привык. Действительно, когда премьер заявил, что, мол, «выехал из Кремля, забрав с собой только ручку, которую ему Ельцин подарил» — он лукавил: «с собой» он забрал и Сечина, и Собянина, и Шувалова, и Щеголева…

Возможно (и даже наверняка) что правительство Фрадкова-Зубкова работало неважно. И нуждалось в кадровом обновлении. Но ничто ведь не мешало президенту Путину произвести все эти обновления в любое время. Однако он этого не делал, а теперь — сделал (хотя обновления, надо сказать, небольшие). Экономический блок вообще изменений не претерпел, хотя он явно в них нуждался, — ну, сколько можно держать на посту вице-премьера и министра финансов Алексея Кудрина, искренне считающего, что государственные деньги надо как можно сильнее экономить, а расходование их на зарплаты и пенсии стимулирует инфляцию? На самом деле, ее в первую очередь стимулирует рост тарифов естественных монополий — но на это вице-премьер взирает вполне равнодушно. И ничего не слышно о том, чтобы Кудрин или глава МЭРТ Набиуллина протестовали против безумного решения правительства Зубкова (принятого буквально перед инаугурацией Медведева, в первых числах мая) об ускоренном росте тарифов монополий. Согласно этому решению, в 2008-2011 годах тарифы на электроэнергию вырастут в 2.1 раза, тарифы на газ — в 2.8 раза, тарифы на грузовые перевозки — почти вдвое.

Правда, представители МЭРТ заявляют, что «не они были инициаторами этих предложений», и переводят стрелки на «Газпром», РАО ЕЭС и «Российские железные дороги». И что заслугой правительства является «не полное, а лишь частичное удовлетворение запросов естественных монополий», потому что «если бы приняли непосредственно пожелания наших монополистов, то, наверное, это вызвало бы жуткую реакцию». А так, мол, «динамика повышения тарифов носит компромиссный характер».

Ничего себе — «компромисс». Увеличить в 2-3 раза тарифы на коммунальные услуги на протяжении четырех лет — это не компромисс, это — знак безоговорочной капитуляции перед монополиями. И ведь речь идет не о частном секторе: все три указанные монополии находятся под государственным контролем. И казалось бы, ничто не может помешать государству умерить их аппетиты. А заодно — их желания покупать футбольные и хоккейные клубы, телекомпании, радиостанции, газеты, и тратить гигантские деньги на корпоративные праздники и зарплаты «топ-менеджеров». Почему решение о повышении тарифов было принято именно сейчас — понятно: ответственность за него не будет нести премьер Владимир Путин. Его предшественник Виктор Зубков таким нехитрым путем уводил его из-под удара, беря всю ответственность за «непопулярные меры» на себя…

Между тем, апрельская инфляция в России в годовом исчислении составила 17.6% — при этом только за последнюю неделю потребительские цены увеличились на 0.2%. С начала года потребительские цены по корзине Росстата выросли на 6.4%. Инфляционные показатели уже подошли к уровню 2001 года (18.6%) и недалеки от показателей 2000 года (20.2%). Напомним, что официальный прогноз инфляции был последовательно повышен с 9% до 10%, а затем до 10.5%, и это, скорее всего, не предел. Таким образом, ситуация уверенно стремится ровно к той, с которой когда-то начиналось правление Путина-президента. Теперь, по прошествии восьми лет, все возвращается к исходной точке — и с теми же проблемами придется бороться Путину-премьеру. Что называется, «хорошо забытое старое».

Точки над четырьмя «и»

Напомним: в феврале 2008 года, выступая на Красноярском экономическом форуме, Дмитрий Медведев сформулировал четыре основных направления, на которых должна сконцентрироваться Россия на четыре ближайшие года: «мы должны сконцентрироваться на своеобразных четырех «и» — институтах, инфраструктуре, инновациях, инвестициях». Сегодня очевидно, что к ним добавилось пятое «и» — инфляция.

По недавнему опросу Левада-центра, на вопрос «как изменились в вашем городе за последние три месяца цены на социально значимые продукты питания», 77% отвечает «значительно выросли», 15% — «незначительно выросли», и только 3% отвечает, что «остались прежними». А на вопрос о том, сможет ли Дмитрий Медведев, став президентом, сдержать рост цен на социально значимые продукты питания, 61% отвечает «нет», и только 22% отвечает «да». То есть надежд у граждан, прямо скажем, немного.

И пятое «и»

По данным другого социологического центра — ВЦИОМ, — именно инфляцию россияне ставят на первое место среди наиболее важных проблем, стоящих перед страной (так считает 67% опрошенных). На втором месте — алкоголизм и наркомания (63%). За два последних года существенно выросла обеспокоенность респондентов ситуацией в сфере ЖКХ (с 34% до 44%), состоянием пенсионной системы (с 33% до 38%), положением дел в сфере здравоохранения (с 19% до 31%) и образования (с 10% до 20%), коррупцией (с 17% до 30%), экологией (с 20% до 26%). Сохраняется актуальность таких проблем, как положение дел в сфере борьбы с преступностью (34-36%), демографическая обстановка (27-28%), состояние морали и нравственности (21-22%), воздействие олигархов на экономику и политику страны (20-23%), невысокий порядок жизни (по 20%). В то же время, снизилась острота проблем терроризма (с 43% до 32%) и безработицы (с 31% до 25%).

Что касается проблем, значимых для респондентов лично, то и здесь лидирует инфляция. Два года назад она беспокоила 55% опрошенных, а сегодня — уже 68%.

Кроме экономического блока, никаким переменам не подверглись ни МВД (иначе говоря, признаны правильными полицейские методы обращения с протестными акциями граждан, разгоны «несогласных», избиения и задержания), ни МИД (значит, продолжится линия Сергея Лаврова на конфронтацию с цивилизованными странами и на дружбу с диктаторскими режимами), ни Минобороны (значит, прощай, профессиональная армия), ни Минздравсоцразвития (которое так и не разделили на два, как следовало бы). Ну, а перемещения «силовиков» — это лишь продолжение подковерной борьбы за доступ к телу: противоборствующие группировки перестроили ряды, и продолжат заниматься любимым делом.

То есть, вся политика остается прежней. И курс — прежним. Да и лица — за редкими исключениями, — все те же. Почему так? Да не потому, что новых не найти: более профессиональных, более умных (не говорю уже — более честных) найти нетрудно. Но их не ищут: и президенту Путину, и премьеру Путину надобны, как говорили братья Стругацкие, «не умные, а верные».

Есть ли надежды на перемены и на либерализацию с приходом Дмитрия Медведева? Надежды есть всегда, но оснований для надежд пока немного.