Дина Рубина о своей родне «без сентиментальных соплей»

Дина Рубина. «Не вычеркивай меня из списка».

Издательство «Эксмо», серия «Большая серия Дины Рубиной», Москва, 2023

Взгляните на лицо человека, говорящего по-русски, и произнесите при нем это короткое имя: «Дина Рубина». Уверена, что лицо этого незнакомца, в какой бы части света он ни проживал, тут же озарится улыбкой. Потому что – народная любовь.

Да, она – одна из самых известных сегодня писательниц, пишущих на русском, она – автор многих культовых романов, переведенных на сотни языков мира, десятков повестей, рассказов, эссе, она – бессчетное число раз лауреат литературных премий, она, Дина Рубина, действительно популярна и по-настояшему любима. Посмотрите на книги её в наших библиотеках – старые зачитаны до дыр, а на новые народ записывается в очередь…

Конец прошлого года осветился для нас выходом еще одной книги любимой писательницы. «Не вычеркивай меня из списка…» – это сборник семейных историй, в котором собраны уже знакомые произведения и добавлены совсем свежие, новые повести и рассказы, в которых Дина Рубина пишет о родных и близких своих людях, пишет с юмором, самоиронией, и с оптимизмом, и образно, и эмоционально. Вспоминает свою многочисленную родню, делится историями о муже Борисе Карафёлове, о сестре Вере, о бабушке Рахиль и даже о любимом хвостатом друге псе Кондрате.

В середине книги, как бы составляя сердце всего повествования, главы, посвященные родителям – маме и папе Дины Ильиничны.

«Не вычеркивай меня из списка…» – фраза, сказанная однажды Ритой Александровной, матерью писательницы, случайная совсем фраза, произнесенная ею уже в больнице, для книги становится метафорой, отражающей память рода, движение жизни, эту непрекращаемую дорогу, когда бабка помнит свою бабку, а та свою и так далее. Нервущаяся связь времен...

А еще в Судный день евреи, поздравляя друг друга с этим праздником, пишут примерно так: «Дай бог, чтобы Всевышний вписал тебя в списки «Книги жизни», то есть чтобы ты выжил, чтобы был мир, чтобы жизнь твоя была совсем хорошей» …

«"Не вычёркивай меня из списка!" – вдруг вспоминаю я, и стою оглушённая, не вытирая слёз, под цветущими деревьями, под легчайшими облаками, – посреди жизни, весны, солнечных пятен на тротуаре, снующих-свиристящих в кронах миндаля птиц...» – это из главы «Прекрасная деменция».

«Моя личная родня была неистова и разнообразна. Чертовски разнообразна касательно заскоков, фобий, нарушений морали, оголтелых претензий друг к другу. Не то чтобы гроздь скорпионов в банке, но уж и не слёзыньки Господни, ох нет. С каждым из моей родни, говорила моя бабка, беседовать можно, только наевшись гороху!» – слова, вынесенные на заднике книги и передающие ее суть. Но лучше об этом спросим саму писательницу.

– Дина Ильинична, русские библиотеки еврейских общин активно заказывают Вашу новую книгу «Не вычеркивай меня из списка». Как Вы почувствовали, как поняли, что настал момент, когда говорить о семье и семейных ценностях нужно, что и это отчасти ответ на вызов времени?

– Правда? А я совсем не воспринимаю эту книгу как ответ на некий вызов или что еще там такое «общественно активное». Наоборот, она предполагалась очень личной, негромкой такой книжкой о моей родне. Просто мне тут стукнуло оглушительное количество лет, сакральная цифра 70… Есть о чем подумать. Не то чтобы на тот свет засобиралась, но в какой-то момент поняла, что если не напишу, то мои ивритоговорящие внуки совсем ничего не узнают о пра-прабабке, о ее душегубице-сестре, о собственном деде, художнике, и о прадеде, тоже художнике. Подумала, что вся эта моя компания – «штучный товар особенной выделки» и… жаль, если пропадет такая персонажная ярмарка. Понимаете? Чисто писательские соображения. Писатель ведь он – шкурник, циник, утилизатор собственной жизни, собственной родни. Ты хоронишь горячо любимого отца, обливаясь слезами, а писательский глазок подмечает детали обряда еврейских похорон, чтобы… правильно: изобразить всё это в свое нечестивое время. Ну, что поделать: падальщики мы, гангстеры собственной судьбы, грабители собственной жизни.

Вот ушли родители. Это были для меня очень важные этапы, так как это очень важные люди в моей жизни. Потому что, знаете, родители бывают замечательные, чудные, милые, любимые, но личность может не так зависеть от своих корней. Я зависела очень. У меня были совершенно невероятно яркие люди, абсолютно неконвенциональные, абсолютно неожиданные люди – и мама, и отец.

Короче: решила «прибрать добро, чтоб не валялось, где попало». В закромах у меня очень долго лежали какие-то наброски об истории молодого художника (история моего мужа, Бориса Карафелова), некий эпизод из его биографии. Лежали записки о давнем бурном ужине с отцом. Ну, и ожидали своего часа многолетние записки – наблюдения над медленным уходом мамы. Я заглянула, перетряхнула всё это добро и… поняла, что, пожалуй, настало время.

На работу у меня ушло примерно полгода, причем, для этого я отодвинула работу над очень большим и важным для меня романом. И написала довольно быстро, и сочла, что эту, сугубо личную книжку я даже не представлю в издательство как нечто новое, прорывное. Так, домашние утехи. Однако в издательстве прочитали, почему-то возбудились, быстро издали книгу… и тут уже пришла моя очередь озадаченно наблюдать за неожиданным для меня успехом этого сборника. Я ведь и начитала его сама, как обычно, так что продажи бумажной книги сейчас соревнуются с продажами аудио-формата. Видимо, содержится в этих рассказах и повестях какой-то важный витамин, нехватка которого в обществе ощущается на уровне физическом и душевном.

– О том и речь. В обществе накопилась тоска по чистым чувствам, по базовым ценностям. Думали ли Вы, работая над рассказами, составляющими повесть, что бы еще могли спросить у Вас Ваши внуки?

– Не думаю, что к тому моменту, когда – будучи взрослыми людьми, – мои внуки что-то захотели бы у меня спросить, я буду способна ответить. Полагаю, меня давно и в живых-то не будет. Вспомните, когда вас заинтересовала история вашей семьи, ваших бабушек-дедушек? Нет, они пока вполне нормальные дети – бессознательно счастливые, и вполне осознанно эгоистичные. Всему свое время, и слава богу. К чему торопить годы?

– Ваши книги всегда полны любви к героям, к читателям, вообще к человечеству. «Не вычеркивай меня из списка» тоже. Но при этом Вы рисуете и родителей, и прекрасную Вашу бабушку, и дедушку, и младшую сестру Веру, правдивым честным пером, не пряча некоторые их особенности, которые могут вызвать неодобрение у читателя. Так, например, в истории с альтом трудно не злиться на Веру – ведь она Вас сильно подвела, в «Ужине с отцом» негодуешь на Вашего папу – зачем он говорит о евреях недостаточно уважительно, маме хочется иногда сказать словами Льва Гумилева, которые он обращал к своей маме: «Мама, не королевь»… Им, Вашим нынешним героям, не было бы обидно?

– Знаете, это тот случай, когда на каждое ваше слово я могу возразить. Я совсем не испытываю любви к читателям (это вообще для меня – некий незнакомец, как можно испытывать к нему любовь?), а уж к людям и человечеству «вообще» я испытываю такую неприязнь, что записать меня в обычные мизантропы – это просто сделать мне большой комплимент. И бабка моя вовсе не была «прекрасной», и рассказ не об этом… Здесь всё о другом, всё. Никаких сентиментальных соплей, пожалуйста. Я специально вынесла на четвертую сторону обложки этой книги слова о том, насколько колючей, странной и даже диковатой была вся моя родня. Вот как раз для того, чтобы избежать подобных умильных вопросов. Кстати, какие-то вещи из этого сборника (например, новеллу «Альт перелетный») читали и родители, и сестра. Сестра позвонила маме и сказала: «Врёт! Она врёт в каждом слове!». Мама, прочитав, сказала мне: «Я читала всю ночь. Плакала… Всё – чистая правда».

– Страницы рассказа о бабушке Рахили потрясающие. Незабываемый образ. А Вы сами какая бабушка, как Вы оцениваете себя в этом качестве? И какой должна быть идеальная бабушка, по Вашему мнению?

– Что касается «идеальных» людей, то их попросту не существует. А если бы существовали, ничего более жизненно отстойного я бы не представила. Бабка я (считаю) отличная: всегда даю деньги на всякие глупости, не особенно заморачиваясь на тему – стоит или не стоит баловать детей. Могу наорать, если меня довели, могу неожиданно (под настроение) пожалеть этих засранцев и скрыть от их родителей какую-то их серьезную провинность. В общем, думаю, они меня любят, и втайне считают, что меня всегда можно провести и обдурить. И вот это заблуждение таки прекрасно! Но узнают они об этом уже гораздо позже, прочитав о себе в книгах покойной бабки.

– Знаете ли Вы историю Вашей фамилии? Связана ли она с драгоценным камнем рубином? Это не псевдоним?

– Нет, фамилия у меня вполне семейная, отцовская – Рубин. Вполне распространенная еврейская фамилия от имени Реувен, Рувен. Изначально относится к потомкам библейского колена Реувена. Люди с такой фамилией есть в Испании, Португалии, Турции…ну и из наших прошлых мест, конечно. Свою фамилию я никогда не меняла. Она ведь стала литературным именем, была напечатана в те годы, когда мне исполнилось всего 16 лет. Зачем же менять то, что уже неплохо пригодилось?

– Родители, родной мой, родина, – слова одного корня. Какое из них самое важное?

– То, которое лучше всего работает во фразе в разное время в разных контекстах. Писатель не может разделять слова на важные и не важные. Это – кирпичики для строительства его литературного мира. С каждым из перечисленных вами слов я могу соорудить две категорически противоположные по смыслу фразы. Слова – молекулы живой ткани прозы. Они движутся, они вечно в движении, и окрашены бывают самыми разыми смыслами в разных сюжетах.

– Что делает нашу жизнь осмысленной и незряшной? Это Ваш же вопрос, хотя и из другой Вашей книги.

– Любовь, конечно, это – перво-наперво. Любимое дело, литература, плетение словес – в моем случае. Ну и, маленькие люди, которые от тебя произошли, зависят от тебя и укрываются под сенью твоего временного для них могущества. Когда ты чувствуешь себя столпом вселенной – своей маленькой семейной вселенной – это и дает ощущение незряшно прожитой жизни.

– Наш любимый Израиль переживает сейчас тяжелые времена. Мысленно мы всегда с ним. Не раз писали мы и об израильтянках, которые помогают солдатам всем, чем только можно. Но не случилось как-то рассказать о девушках и женщинах, которые служат в ЦАХАЛ. Что Вы могли бы сказать о них?

– О, это моя любимая тема, но уж очень громадная. Женщины в Армии Обороны Израиля – это нечто грандиозное. Это танкистки, летчицы, разведчицы, это – особого назначения пограничные части «Каракаль», в которых служат только девочки. Это – спасатели, медики, следователи. Замечательные ответственные солдаты! Для меня это – целая жизнь, я ведь не только – мать солдата, теща солдата, но и мать солдатки, а это совсем иное состояние материнской души. Уверяю вас: если бы вы захотели издать номер журнала, целиком посвященный девушкам и женщинам, – солдатам и офицерам нашей армии, – вам было бы чем заполнить много страниц.

 – Прекрасная идея! Может быть, мы еще сделаем это… А я хочу напомнить читателям про Ваш рассказ на эту же тему «Ружье для Евы» и поблагодарить Вас от имени всей нашей редакции за это интервью. Спасибо!

P.S.: Книгу Дины Рубиной «Не вычеркивай меня из списка» можно найти и заказать в Интернете. Существует и аудиоверсия в авторском исполнении, что особенно важно, ведь речь идет об очень личных историях. А читает Рубина божественно.

Наталья Ухова (Бохум)

Читайте также:

1. Дина Рубина: новая трилогия «Наполеонов обоз». Журнал «Партнёр», № 5 / 2019. Автор Ю. Шкляр
2. «Время читать» с Диной Рубиной. Журнал «Партнёр», № 3 / 2022. Автор Н. Ухова
3. Время читать. Дина Рубина, какой мы ее любим. Журнал «Партнёр», № 10 / 2020. Автор Н. Ухова