Литературный Рейн. Бахыт Кенжеев- Стихи

Мы хотим познакомить вас, дорогие читатели, с новыми стихами Бахыта Кенжеева. Полностью цикл стихов Б. Кенжеева вы сможете прочитать в первом выпуске "Зарубежных записок".

Бахыт Кенжеев

Позеленевший бронзовый жеребенок – талисман умолкнувшего этруска –

узким косится глазом. Ненавязчивый луч солнца сквозь занавеску

напоминает, что жизнь - это тропинка в гору, только без спуска,

сколько в ней плеска и придорожной пыли, и сколько блеска!

Не слепит, но отчетливо греет. Алый воздушный змей над лужайкой

реет, и щербатый мальчишка за ним бежит, хохоча от избытка

счастья. Дед его на веранде, отвернувшись, млеет с улыбкой жалкой

над потрескавшимися фотографиями, тонированными сепией. Нитка

следует за иголкой, а та – за перебором пальцев по струнам

незаконнорожденной русской гитары, за готическим скрипом

половиц на втором этаже, когда уже поздно любоваться лунным

светом. Хорошо, уверяют, жить несъедобным океанским рыбам

в тесной стае, на глубоководье. Бревенчатый дом моего детства

продается на слом. За овальным столом, под оранжевым абажуром,

сгинувшим на помойке,  три или четыре тени, страшась оглядеться,

пьют свой грузинский чай с эклерами. Осенний буран желтым и бурым

покрывает садовый участок, малину, рябину, переспелый крыжовник.

Да и сам я – сходная тень, давно уже издержавшаяся в напряженных

голосах подводной вселенной, где, испаряясь в печали тайной,

на садовом столе исчезает влажный след от рюмки, от гусь-хрустальной.

                              * * *

Славный рынок, богатый, как все говорят – 

рыбный ряд, овощной, да асфальтовый ряд –

и брюхатый бокал, и стакан расписной,

и шевелится слизень на шляпке грибной,  

а скатёрки желты, и оливки черны,

и старьевщик поет предвоенные сны,

наклоняясь над миром, как гаснущий день – 

и растет на земле моя серая тень.

Так растет осознавший свою немоту –

он родился с серебряной ложкой во рту,

он родился в сорочке, он музыку вброд

перейдет, и поэтому вряд ли умрет –

перебродит, подобно ночному вину,

погребенному в почве льняному зерну,

и взглянув  в небеса светлым, жестким ростком

замычит, как теленок перед мясником.

                               * * *