Производственная лингвистика

Елена Шлегель (Пассау)

Современные названия профессий порождают путаницу и мешают трудоустройству

– Кто ты по профессии?
– Не знаю.
– Значит, у тебя нет профессии?
– Есть.
Это не из романа Кафки, не из фантазий какого-нибудь другого абсурдистского автора. Это реальность. «Назвать себя по имени» для многих современных работников действительно большая проблема. Она может быть обусловлена разницей в подходе к профессиональным отношениям в тех или иных странах. Помню, как в агентстве по труду переселенка из Казахстана безрезультатно пыталась объяснить свою квалификацию сотруднице, подыскивавшей для нее работу. Вот маленький отрывок из их бесконечного диалога:

– Так кем же вы работали?
– Зоотехником.
– А что это такое?
– Я ухаживала за скотом.
– А, понятно! Значит, вы ветеринар?..
Столь же «понятными», то есть совершенно бессмысленными для местного уха или наталкивающими на абсурдные выводы, являются «тракторист», «комбайнер», «инженер по социалистическому соревнованию» и многие другие виды деятельности. Даже обычному шоферу трудно объяснить сущность своей профессии, ибо немецкий собеседник воспринимает эту деятельность в применении к конкретному виду спецтранспорта: например, водитель грузовика, автобуса и т.п.

– Ну а вы что водили?
– Автомобиль.
– Грузовой?
– Нет, легковой.
– И получали за это зарплату?
– Естественно.
– Хм. Я тоже вожу свой легковой автомобиль, но мне никто за это не платит.
– А я водил не свой. Я возил начальника.
– Почему же он сам не ездил на своей машине?!
Да что говорить, даже вполне конкретная шоферская деятельность остается непонятой. Например, водитель «скорой помощи». Попробуй объяснить в Германии, что это такое, если здесь машиной «скорой помощи» управляет сам врач.

Назовешься таким водителем – тебя сочтут врачом-спасателем. Ошибочка-с... Многие переехавшие из бывшего Советского Союза чувствуют себя только потому ущербными, что не могут донести до местного окружения смысл своей прежней профессиональной деятельности, хотя сами-то мы знаем, что эта деятельность была отнюдь не бессмысленной.

На профессиональном фронте перемены

Комплексовать, однако, не стоит. «Смешение языков», несовпадение понятий и прочие виды профессиональной путаницы широко распространены. Далеко не всегда они обусловлены национальным происхождением работника или соискателя рабочего места. В Германии хватает своих собственных загадок «на профессиональном фронте». Причем в последнее время загадок становится всё больше.

Каково состояние среднестатистического читателя разделов трудовых вакансий, постоянно натыкающегося на такие объявления:

«Требуется Director of Human Resources»
«Требуется Key Accounter»
«Требуется Billing Manager»
«Требуется First Level Supporter»
«Требуется специалист в области Product Management & Sales»
Естественная реакция: «Ну, это не для меня. Тут нужен английский!»

Смесь английского с нижнесаксонским

Без языка действительно – никак. Ну, скажем, «директор гуманных ресурсов» (Director of Human Resources). Что это такое? Какой-то особый, гуманный директор, обладающий неисчерпаемыми ресурсами человечности? М-да, поломав голову, конечно, догадаешься, что речь идет о руководителе кадровой службы. С другой стороны, среди ищущих работу немало тех, кто обладает приличными знаниями английского языка. Но и они не чувствуют себя комфортно в джунглях англицизмов. Владение языком не выручает – наоборот, загоняет в еще более безнадежные тупики. Кто такой First Level Supporter? Человек, «поддерживающий первый этаж»? То есть опорная колонна? Атлант? Кариатида?

Неясен профиль и того, кто именуется Billing Manager. Автор законопроектов? Управитель счетами? Попробуй улови точный перевод слова bill, которое имеет множество значений.

Или Key Accounter. Что-то с ключами. Ключница, что ли?

Совсем уж фантастическая квалификация у специалиста в области Product Management & Sales. Речь здесь идет о производстве, управлении и продажах. То есть обо всем круге задач, решаемых любой фирмой. Кого же приглашают на работу? Специалиста по всем вопросам?..

Нет, с языком, оказывается, еще хуже, чем без языка.

Перевод не словарный, а производственный

Конечно, за любым «бессмысленным» англицизмом, прописавшимся на рынке труда, стоит что-то конкретное и достаточно узкое. Но как нащупать эту точку? Проблема становится настолько болезненной, что для ее решения создаются специальные консультационные структуры, помогающие делать точный, привязанный к конкретным профессиям перевод «с английского на нижнесаксонский» или на верхнебаварский.

Одна из таких структур – Институт производственной лингвистики в Падерборне. Здесь изучают, классифицируют и, так сказать, просвечивают новомодные названия профессий с целью выявления их истинного содержания.

Выясняется, например, что Billing Manager – это обыкновенный бухгалтер. «Ключница», то есть Key Accounter, это человек, работающий с особо важными клиентами. «Мастер на все руки» (профи для необъятнейшего Product Management & Sales) – маркетолог. Что касается атлантов и кариатид, держащих «первый этаж» на каменных плечах (First Level Supporter), то не поверите: столь пышным набором слов зашифрованы сотрудники, разбирающие «в первой инстанции» жалобы клиентов.

Не сникнуть, а вникнуть!

Но даже квалифицированные консультации не всегда дают полную ясность. Из английских наименований возникает стойкий флер солидности и престижности предлагаемой работы. Слабый дрогнет, не рискнет заявить о своей кандидатуре. Слишком, мол, высокие сферы...

Но нередко содержание предлагаемой работы даже проще ее корректного перевода (который, как мы убедились, сам по себе достаточно прост). Зато тень на плетень наведена – только держись!

Карьерный консультант Уве Шнирда дает такой совет: вникайте глубже в реальный смысл любой предложенной вакансии, если чувствуете, что она близка к вашей квалификации. Простой звонок потенциальному работодателю с вопросом, чем конкретно предстоит заниматься на данном месте, позволит разгадать последние загадки.

Так, деловые поручения для First Level Supporter – это во многих случаях ответы на клиентские звонки и соединение с компетентными коллегами. Под Key Accounter нередко подразумевают продавца...

Дотошность нужна не только в выяснении сути объявленной вакансии. Нужно быть дотошным и при составлении своего «послужного списка» (Lebenslauf), в котором указываются места прежней работы и занимаемые должности.

С немецким разделом трудовой биографии проблем нет. Но кем вы были до переезда в Германию? Отвечают ли примененные вами немецкие названия реальной сути работы, вашему реальному статусу? Ведь ясно, что академик в России не совсем то, что Akademiker в Германии, что санитар и Sanitär вообще не имеют между собой ничего общего, что Laborant – научный сотрудник лаборатории (Labor), а роль лаборанта сводится в лаборатории к мытью пробирок.

И всё же в трудовых документах такая путаница встречается сплошь и рядом. Потенциальный работодатель не в состоянии оценить вашу реальную квалификацию. Следствием этого является отказ в приеме на работу, ибо те, кто рассматривает наш «русско-немецкий» Bewerbung, полагают, что человек метит не на свое место. Если же ошибки допущены в бумагах на пенсию, то неизбежным следствием будет неадекватное начисление пособия.

Многие полагаются на добросовестность профессиональных переводчиков, через которых проходят наши трудовые книжки, дипломы, аттестаты, свидетельства и прочие профессиональные документы, составленные по-русски, но представляемые в немецкие учреждения и ведомства. Мол, раз человек делает заверенный перевод, раз ему доверена именная печать, то он всё выполнит точно, комар носа не подточит. Это заблуждение. Переводчики тоже ошибаются. И, к сожалению, довольно часто. Переименовывают зоотехника в Tierpfleger, то есть понижают до скотника. И так далее, и тому подобное.

Таковы причуды (порой весьма коварные!) русского и немецкого языков. Что же касается английского...

Язык, который доводит до...

Кого-то, может быть, он доводит и до Киева, но многих – до нервного расстройства. Как показал опрос, проведенный виртуальной биржей труда Monster.de, 42 процента жителей немецкоязычных стран считают англицизмы в названиях профессий явлением нервирующим и бессмысленным.

Есть и поклонники данной моды, но их не более 10 процентов.

Английские названия вакантных должностей заставляют соискателя думать, будто бы работодатель – крупная международная компания. Между тем, мелкие, не связанные с внешним рынком структуры тоже изощряются по части англицизмов. Почему? По самым разным причинам. Кто-то хочет привлечь внимание молодежи – она, мол, охотней клюет на «иностранный жаргон». Кто-то хочет выглядеть солидней, пускает пыль в глаза.

Всё это от лукавого, утверждает сотрудник Федерального института профессионального образования Йоахим Герд Ульрих. В качестве доказательства он приводит стилистическую практику похоронных бюро. В них никогда не используются англожаргонизмы для названия должностей или «производственной» атрибутики. Всё строго по-немецки. Почему? А потому как раз, что «строго». Никто не закажет похороны у гробовщика, который выглядит несерьезно. Значит, многочисленные английские профперлы – действительно несерьезны.

Настолько же малосерьезны, уточняет Ульрих, и строчки: «Свободное владение английским обязательно», настырно вставляемые во многие объявления о приеме на работу. Даже в международных компаниях, действующих в Германии, сотрудники разговаривают, ведут документацию и переписку чаще всего по-немецки. Немецкий – действительно необходимый язык для трудоустройства.