Этюд о любви. Часть 1

Любовь – это сердце всего. Если оно          

прекращает работу, всё остальное

делается ненужным, лишним.

В.Маяковский.  Из дневника

Любовь – это самый большой дар,

который ты можешь дать или получить.

Поль Брэгг

Люди старшего поколения наверно помнят слова старой известной песни: "О любви не говори – о ней всё сказано..." А вот газета "Bild", которая недавно отметила своё 50-летие, в каждом (!) номере, а выходит она ежедневно, на последней странице пишет: "Liebe ist..." и даёт очередное определение. Это значит, что за 50 лет было дано примерно 15 000 различных определений. А сколько их ещё будет! Всё это говорит о том, что любовь не поддаётся сколько-нибудь однозначному определению. Я бы сказал, что любовь – это не загадка, а таинство. Загадку можно отгадать, а таинство – нельзя. К слову любовь существует множество эпитетов: нежная и страстная, чувственная и платоническая, взаимная и безответная, грешная и целомудренная, рассудочная и слепая, тайная и явная, верная и обманная, а ещё безнадёжная, беззаветная, чистая и ещё десятки, десятки других. Такое обилие эпитетов говорит о том, насколько многогранно это чувство и как трудно его определить. И всё-таки такие определения существуют, хотя их дефинитивная ценность, по моему мнению, близка к нулю. В частности, Толковый словарь русского языка утверждает, что любовь – это чувство самоотверженной горячей привязанности, а в качестве примера этого чувства приводит любовь к Родине и материнскую любовь. Немецкий толковый словарь подходит к теме значительно ближе. Любовь – это чувство глубочайшей привязанности, вызванное душевной, духовной, телесной привлекательностью человека (а в скобках добавляют – другого пола). Безусловно, привязанность – даже глубочайшая – ни в коей мере не адекватна любви, но, видимо, более подходящего слова просто не нашлось.Вот на этом определении я хочу остановиться и не стану рассматривать любовь к жизни, к Богу, к природе, к Родине, к искусству, к детям, к родителям, к деньгам и ещё десятки видов и подвидов любви. И всё-таки я хочу привести одно немецкое выражение, которое в переводе звучит примерно так: "Любовь – это единственное, что увеличивается, когда его растрачивают".

Если бы все грамотные люди забросили свои дела и начали создавать только трактаты о любви, то даже тогда вряд ли удалось бы достаточно полно раскрыть эту тему. А самое парадоксальное заключается в том, что любви нельзя научиться. Рассмотрим такой пример. Две с лишним тысячи лет назад великий греческий математик Эвклид создал начала геометрии. И с тех пор любой школьник при желании и минимальных способностях может использовать основные постулаты, аксиомы и теоремы для вычисления расстояний, площадей и объёмов. А вот любовь – это всегда личное, только тебе принадлежащее открытие или откровение. И если мы читали о том, как любили Ромео и Джульетта, Тристан и Изольда, Мастер и Маргарита, Ширин и Фархад, Лейла и Мэджун, Элоиза и Абеляр и многие, многие другие влюблённые или любящие, нам ничего или почти ничего не даёт это знание. Мы не можем воспользоваться их опытом и любить так же или ещё глубже, сильнее, самоотверженнее. Мы всегда начинаем с чистого листа и любим так, как если бы до нас никто не любил. И только в дальнейшем мы уже используем свой собственный накопленный опыт. Конечно, ещё с древнейших времён существуют эвересты руководств о сексе, но до представлений о любви они не дотягивают так же, как "собачий вальс" не дотягивает до сонат Бетховена. Эти руководства выполняют некую образовательную функцию и в определённой степени способствуют сексуальной гармонии. Можно сказать, что сексуальные отношения – лишь один из множества факторов, дающих удовлетворение в любви, но если они не в порядке, то вряд ли что-то другое может быть в порядке.

Так вот, с чего начинается любовь? А ни с чего! В Библии – мудрость этой книги является непревзойдённой – так сказано в одной из притч Соломона: "Четыре вещи непостижимы для меня: пути орла в небе, пути змея на скале, пути корабля среди моря и пути мужчины к сердцу девицы". Всем известно выражение: любовь с первого взгляда, но это выражение ровным счётом ничего не объясняет. Почему эта любовь возникла именно между этими двумя людьми? Чрезвычайно выразительно сказано об этом в романе М. Булгакова "Мастер и Маргарита": "Любовь выскочила перед нами, как выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих. Так поражает молния, так поражает финский нож". Почему-то народная мудрость не слишком одобрительно относится к любви с первого взгляда и считает её чуть ли не наваждением. Недаром существует такая шутка, что лучшее средство от любви с первого взгляда – внимательно посмотреть во второй раз. Возникла ли любовь с первого взгляда, со второго или с двадцать второго, она всё равно не имеет рационального объяснения. Вряд ли любовь вызывается только выдающимися достоинствами какого-то человека. Если бы это было так, то любили бы только самых красивых, самых умных, самых удачливых. Но, к счастью, любят всяких: и не очень красивых, и не слишком умных и даже полных неудачников. Любовь не ищет подлинных совершенств; ей нужны только те совершенства, которые творит и придумывает она сама. Известная русская пословица очень кратко и ёмко выражает эту мысль: не по хорошу мил, а по милу хорош.

Наш жизненный опыт говорит, что любовь с первого взгляда возникает далеко не всегда. Как правило, чувство появляется сначала у кого-то одного, причём часто влюбляются не в реального человека, а в придуманный образ. В одном из самых ранних стихотворений М. Горький писал:

                                            Любовь – всегда немного ложь,

                                            И правда вечно в ссоре с ней...

Вот хрестоматийный пример. А.Пушкин о Татьяне Лариной:

                                             Душа ждала... кого-нибудь

                                             И дождалась... Открылись очи,

                                             Она сказала: это он.

И вот тогда влюблённый или влюблённая начинает как-то добиваться взаимности: приглашать в кино или на танцы, писать письма (как Татьяна Онегину) или сонеты (как Петрарка Лауре) или...(вариантов не счесть). К сожалению, если не считать приворотного зелья, которое даже в наши дни порой рекламируется в газетах, других "надёжных" средств для достижения ответной любви пока не придумано. Однако кое-что можно вспомнить. И снова "Евгений Онегин":

                                              Татьяна любит не шутя.

                                              Не говорит она: отложим -

                                              Любви мы цену тем умножим,

                                              Вернее в сети заведём;

                                              Сперва тщеславие кольнём

                                              Надеждой, там недоуменьем

                                              Измучим сердце, а потом

                                              Ревнивым оживим огнём;

                                              А то, скучая наслажденьем,

                                              Невольник хитрый из оков

                                              Всечасно вырваться готов.

И вот, наконец, свершилось почти невозможное. Два человека полюбили друг друга. А что же дальше? Мы все помним заключительные слова повести В.Каверина "Два капитана": «Бороться и искать, найти и не сдаваться!» Эти слова принадлежат Роберту Скотту – знаменитому исследователю Антарктиды  и не имеют никакого отношения к теме данной статьи. Но если вдуматься, то их можно связать и с темой любви. Дело в том, что завоёвывать – мировой рекорд или Южный полюс, власть или деньги да мало ли что – всегда гораздо легче, чем потом удержать завоёванное. Это же относится и к любви -  удержать её несравнимо труднее, чем добиться  Я полагаю, что В.Шекспир немного погорячился, завершив сонет 25 следующими словами:      

                                          Но нет угрозы титулам моим

                                          Пожизненным: любил, люблю, любим.

Ближе к реальной жизни строки из поэмы К. Симонова " Пять страниц":

                                          Но как жаль -

                                                    я не знаю такого рецепта,

                                         По которому можно,

                                                    как вещи, любовь сторожить.

Г. Калихман (Дортмунд)

(Продолжение следует)